Глеб павловский национальность. Павловский, глеб олегович

Генеральный директор Фонда эффективной политики и советник руководителя Администрации президента.

Образование

В 1973 году окончил Одесский университет (исторический факультет).

Основные этапы биографии

До 1974 г. - преподавал историю в школе.

С 1975 года - в Москве.

В Москве работал столяром, лесорубом, маляром.

1978-1980 г.г. - издавал свободный московский журнал "Поиски".

1982 г. - за антисоветскую деятельность приговорен к тюремному заключению, но, признав себя виновным, заслужил смягчение наказания и вместо тюрьмы отправлен в ссылку.

В 1985 г. вернулся в Москву.

1987 г. - участвовал в создании "Клуба социальных инициатив" и журнала "Век XX и мир".

1987 г. - Павловский среди учредителей кооператива "Факт".

Вступил в клуб "Перестройка", участвовал в организации первой демонстрации в поддержку Ельцина, а также митинга в "Лужниках" 21 мая 1989 года.

1988-1993 г.г. - председатель совета директоров первого частного информационного агентства "Постфактум".

1989 г. - главный редактор журнала "Век XX и миp".

1993 г. - член временного совета "Движения за демократию и права человека".

1995 - 1996 г. г. - учредитель и соредактор русско-европейского журналистского обозрения "Среда".

1995 г. - создал Фонд эффективной политики (ФЭП).

Участвовал в избирательной кампании Конгресса русских общин (КРО).

1997 г. - Павловским создан виртуальный медиа-проект "Русский журнал" (до сентября 98-го выходила в свет и его печатная версия - журнал "Пушкин").

В январе 2001 года заявил, что Россия не должна быть больше сверхдержавой, а основой нового государства должен стать свободный собственник, способный производить товары и услуги дешевле, чем на мировом рынке.

В сентябре сообщил о создании в ФЭПе новой структуры - центра оборонных технологий.

11 декабря 2001 года заявил об уходе из собственных проектов в Интернете (Страна.Ru, СМИ.Ru, Вести.Ru и др.).

В настоящее время - генеральный директор Фонда эффективной политики и советник руководителя Администрации президента.

Жизненный путь

Глеб Павловский родился в семье инженера-строителя. Школу окончил с отличием и без проблем поступил на истфак Одесского университета. Первое издание Павловского - стенгазета, выпущенная на втором курсе университета, называлась "XX век" и была снята университетским партбюро "за анархизм и левоэкстремистский уклон". Вслед за этим был исключен из комсомола и начинающий редактор. В те же годы Павловский становится участником кружка-коммуны "Субъект Исторической Деятельности" ("СИД") - сообщества молодых людей, зараженных духом 68-го года - идеями интеллектуального марксизма, отчуждения, диалектики и т.п. Молодые историки боролись с буржуазным индивидуализмом среди членов коммуны и обсуждали вероятность и риск "ликвидации СССР силами небольшого числа людей". "Я считал себя чем-то вроде дзэн-марксиста", - так комментировал впоследствии Павловский свою позицию в те годы.

Молодые люди, как многие в те годы, мечтали об истинном социализме, равенстве и братстве. Для начала решили поселиться вместе, в коммуне. Затея кончилась романом Глеба с девушкой из СИДа - Ольгой Ильницкой, а потом и браком, против которого активно возражала мама Ольги, работавшая прокурором. На свадьбе она прилюдно пообещала посадить будущего зятя, и случай вскоре представился. За хранение антисоветской литературы был арестован друг Павловского Вячеслав Игрунов - ныне, кстати, второй человек в партии "Яблоко". Вызванный на допрос, Глеб во всем сознался и был отпущен. Игрунова объявили невменяемым и отправили в психушку. Возможно, Павловского мучили угрызения совести - по этому поводу он называет себя "помешанным на моральной рефлексии".

Жизнь в провинциальной Одессе с женой и малолетним сыном стесняла творческую свободу Павловского. (Тогда, кстати, будущему верховному манипулятору случалось и поголодать: широко известна история о том, как Глеб Олегович вызвал первую вспышку гнева со стороны жены, съев две банки консервов, составлявших НЗ). В 1976 году он подал на развод и уехал в Москву, бережно упаковав в чемодан портрет своего кумира - Че Гевары. Позже он изящно сформулировал причины отъезда: "ради смены биографической идентичности одессита".

Последующие годы работал где придется - строительным рабочим, столяром, лесорубом. В середине 70-х Глеб Павловский тесно сближается с историком и публицистом Михаилом Гефтером. Павловский стал чем-то вроде ученика Гефтера и часто бывал на его подмосковной даче вместе с бывшей женой Ольгой, которая к тому времени успела побывать в психдиспансере и вторично выйти замуж. В 1977-81 годах Гефтер был одним из основателей свободного самиздатовского журнала "Поиски", а Павловский - одним из соредакторов. В 1980 году, после выхода пятого номера журнала, люди из КГБ забрали Валерия Абрамкина, который в то время ведал литературным разделом "Поисков". Во время акции протеста, проводимой единомышленниками Валерия против закрытого судебного процесса над ним, Глеб Павловский запустил кирпичом в окно суда. "Кирпич упал на стол судьи, чуть Абрамкина не зашиб, - рассказывал в одном из интервью бывший диссидент. - Поднялся шум, вызвали охрану. Меня спас прыжок с крыши впотьмах, иначе я получил бы свои законные 3-5 лет за злостное хулиганство".

Сам Павловский описывал этот период жизни так: "Живописная безбытность диссидентства обернулась безвкусицей - погони, прятки, женщины, весь этот Дюма, за которого люди расплачиваются друг другом, во всем виня "власть". Новых идей никаких; уезжать из страны стыдно; дальше идти некуда. Звериное чувство тупика - закупоренность в собственной биографии. Я решил бежать из биографии".

Отлеживаясь в Склифе, куда его спрятали друзья, со сломанной ногой, Павловский "вдруг осознал, что тот объем ненависти, который ворочался во мне по отношению к организаторам суда, следующим шагом подразумевает просто пальбу". И понял, что не хочет этого, а значит, надо заставить движение искать способ договариваться. С 1981 года Павловский выступает с идеей пакта "общество-власть", отказа от противостояния, создающего (по его замыслу) некатастрофическую альтернативу для СССР, вступающего в полосу упадка в атмосфере национального раскола. Но в результате оказывается все более сомнительной фигурой для диссиденства и лишней проблемой для властей, делающих ставку на "окончательное решение вопроса". В апреле 1982 года, через полтора года после прекращения выхода журнала, он арестован по обвинению в издании "Поисков".

Павловский признал себя виновным, и это вызвало резкий протест в тогдашней диссидентской среде. Получив в качестве приговора ссылку, он следующие три года работает кочегаром и маляром в Коми АССP. Глеб Олегович жил в состоянии какого-то державнического неистовства, по его собственному признанию, писал в Политбюро и в КГБ трактаты с поучениями, как спасти СССР, упорно именуя его "Россией". Отбыв срок ссылки, в декабре 1985 года Павловский возвращается в Москву, где ему запрещено проживать, и около года скрывается. Теперь он находится и вне советского общества, как "судимый", и вне диссидентского, как осквернитель "святыни Противостояния". Через некоторое время в Москве возникает легальная политическая структура оппозиции - "Клуб социальных инициатив" (КСИ), именно здесь впервые встретились многие будущие активисты и лидеры оппозиции. Среди учредителей Клуба - Григорий Пельман, Глеб Павловский, Андрей Фадин.

В 1987 году судимый и все еще не прописанный в Москве Павловский впервые появляется в журнале "Век XX и миp". Вслед за ним в журнал пришли: Михаил Гефтер, Вячеслав Игрунов, Лен Карпинский, Сергей Ковалев, Лариса Богораз, Григорий Померанц и др. В разные годы с журналом сотрудничали Юрий Афанасьев, Галина Старовойтова, Людмила Сараскина, Симон Кордонский, Андрей Фадин. В 90-м году в редакции появился Анатолий Чубайс, в то время еще неведомый никому брат известного ленинградского политика Игоря Чубайса. Во второй половине 80-х Павловский развил бурную деятельность: осенью 1987 года он - среди учредителей информационного кооператива "Факт". В 1989 году Глеб становится главным редактором "Века ХХ-го", затем учреждает информационное агентство "Постфактум".

В эти годы Глеб Олегович - противник Бориса Ельцина: "Мой антиельцинизм на деле имел не политический характер, в основе его была тоска по рухнувшим в конце 80-х вариантам выживания моей Родины, СССР". Весной 1994 года много шума наделала аналитическая pазработка возможного сценария антипрезидентского заговора приписываемая Павловскому. "Версия N 1" была забавная шутка, но пошутил, к сожалению, не я", говорил потом он. Публика приняла за чистую монету "документальные" свидетельства подготовки заговора: федеральные силовые структуры были приведены в состояние боевой готовности, в "штаб-квартире" Павловского был проведен обыск, сам "заговорщик" больше года находился под следствием.

В 1995 г. Павловский - учредитель и соредактор русско-европейского журналистского обозрения "Среда". Год спустя Глеб уходит из журнала, увлекшись новыми масштабными проектами. Он много печатается в периодической печати: "Московские новости", "Независимая газета", "Московский комсомолец", "Коммерсантъ", "Общая газета", "Огонек", "Век ХХ и мир". Летом 1995-го Павловский создает Фонд Эффективной Политики (ФЭП). ФЭП принимал активное участие в избирательной кампании в Государственную Думу в 1995 году. Кампания по выбору "Конгресса русских общин" в Госдуму оказалась не слишком успешной: Лебедь свои выборы выиграл, став человеком "И Вы Его Знаете", но "Конгресс русских общин" в Думу не прошел. Больше подобных случаев не было. Во время президентской кампании 96-го ФЭП был генеральным консультантом предвыборного штаба Бориса Ельцина по работе со средствами массовой информации: "В 1996-м мой выбор был очень прост, - говорил Павловский. - Я считал, что нельзя допустить повторения революции, ее можно не допустить, а значит, мы ее не допустим".

Вскоре известность Глеба Олеговича сильно возросла - отчасти благодаря его бешеной активности в зарождавшейся русской Интернет-журналистике. Лично причастный к созданию "Вестей.ру", создатель и главный редактор сетевого "Русского журнала", ныне патрон раскрученных сайтов "СМИ.ру и "Страна.ру", Павловский стал одной из ключевых фигур в отечественном Интернете. Заказы так и сыпались на его фонд.

Раскрутить при наличии денег можно любого,- говорил Павловский,- но избрать - только того, чей вектор совпадает с вектором развития страны.

В 1999-м по совету Дьяченко удачливого политтехнолога привлекли к новой выборной кампании. Проект "Уходящий Ельцин" существовал года три,- рассказывал он впоследствии.- Путин рассматривался как возможный преемник с самого начала, но многих отталкивало его специфическое прошлое.

В декабре 1999 года Фондом был создан информационный канал "Выборы в России" (www.elections99.com), содержательной спецификой которого стала публикация 16-18 декабря данных социологических опросов уже после того, как вступил в силу запрет на публикации такого рода в российских СМИ. 19 декабря, непосредственно в день выборов, на сервере с 5.00 по московскому времени публиковались данные опроса exit polls в 30 городах России, расположенных во всех часовых поясах.

Недавно журнал "Тайм" назвал Павловского одним из важнейших стратегов Кремля. Глеб Олегович не возражает, когда его называют политконсультантом, политологом, политехнологом, сам он считает, что всю жизнь занимается прикладной историей: "Тому, чем я сейчас занимаюсь, есть скучное имя - политическое консультирование. Я наблюдаю политику и консультирую тех или иных политиков по поводу их действий". К информационному шуму вокруг своей персоны относится спокойно: "Шумит, значит, летит мимо. В периоды борьбы это часть боевого фона. Когда о тебе кричат, то выдают больше себя, чем тебя, а это позволяет не торопясь сориентироваться. Почти пять лет наш фонд работал незаметно, потому что кричали о каком-то "манипуляторе Павловском", а на реальную планомерную работу внимания не обращали. Это всегда удобно, помогает действовать".

Личные качества, характеристики

Он очень закрытый человек, но не затворник и не аскет. Знающие его люди уверяют, что Глеб Олегович может стать "пронзительно нежным", делать всякие глупости, быть внимательным и трогательным. Он часто беззащитен в своей непрактичности.

Сегодня Глеб Павловский живет один в большой квартире в Староконюшенном переулке. Утверждает, что с Арбатом его связывают воспоминания - здесь он когда-то работал дворником и был счастлив. Он любит Нью-Йорк, Москву в субботу и воскресенье и Шереметьево-2 в дни отъездов и возвращений.

Из интервью Глеба Павловского "Независимой газете" 21.09.2000 года:

"Я морально озадаченный человек. Я поступаю этически обдуманно, бываю и ожесточен, и агрессивен, даже исступлен. Я ценю борьбу, но она всегда порождает законную агрессию и ненависть, а эти состояния мне не нравятся, и я тороплюсь из них выйти. Да, я совершал грех воина, находясь в состоянии борьбы, но когда я из него выхожу - у меня внутренне нет врагов".

Комментируя свою активную деятельность на медиа-рынке, Павловский отметил, что не хотел бы стать Гусинским. "Это означает быть одним из самых зависимых людей в мире. Ужасная жизнь в толпе вооруженных охранников, секретарей, финоператоров, шестерок и так далее вместо возможности прожить свою жизнь. Для меня это еще страшней, чем работа "с девяти до шести" в советское время.

Журнал "Культ личностей" 10.01.2001

Ольга, сотрудница Павловского по "Постфактуму" и ФЭПу:

Глеба я знаю давно, еще со времен "Постфактума". Тогда он казался мне черным человеком и очень не нравился. Я видела, как он стравливает людей, манипулирует ими. Внешне такая милота-лепота, а там, и глубине, мерещилось что-то распутинское. Потом я ушла и вновь вернулась к нему - уже в ФЭП. Там он мне показался совершенно иным. Я поняла, что он слишком непрост для однозначных оценок. Такая шкатулка с бесчисленным количеством ящичков, в каждом из которых - что-то свое и совершенно неожиданное. В "Постфактуме", когда он совершал свои первые "продажи воздуха", он был одним.

К моменту образования фонда он как бы успокоился, остепенился, стал благолепным и расположенным. Сильно изменился. Стал ровен и благожелателен со всеми без исключения: от курьеров и до своих первых замов. Впрочем, под "всеми" я имею в виду лишь тех, кто безраздельно подчинил ему все свое существо. Глеб - истовый. У него одно требование к подчиненным - чтобы они жили его жизнью. Для и ради него. Чтобы дневали и ночевали на работе и чтобы, кроме Глеба Павловского, у них ничего не было. Но и воздает он за это усердие сторицей. Те, кто с ним, во всех отношениях привечены и обласканы.

Отвечают ли ему взаимностью? Да. Есть люди, которые души в нем не чают. Особенно женщины. Сейчас в ФЭПе его администратором и финансовым замом является некая г-жа Маркелова, которая начинала секретарем в "Веке XX и мире", лет пятнадцать назад. С тех нор она не расстается с Павловским. Она просто влюблена в него. Многие годы. Сейчас Маркелова - "скелет ФЭПа". Так ее называют сотрудники, потому что она действительно его связывает и структурирует, избавляя Глеба от всех скучных административно-финансовых дел, так что он этим вообще не занимается и может спокойно парить в эмпиреях.

Какой он в жизни? Большой жуир. Но компанейским я бы его не назвала. Тусоваться не любит, и на вечеринках если и появляется, то, как правило, быстро уходит.

Что еще? На редкость чадолюбив. Детей у него - Бог ведает сколько. И всех блюдет.

Виктор Золотарев, коллега и соратник Павловского по "Факту", "Постфактуму" и другим проектам:

Мы познакомились в конце 1986-го. Тогда сильного впечатления он на меня не произвел. Такой внесистемный интеллигент...

У меня к Глебу отношение очень личное. Много лет я считал себя его учеником. Но таким, который все время бунтует. Мы спорили по всем поводам и даже без: он очень вспыльчив.

Наиболее характерная черта Глеба - гипертрофированное, алогичное стремление всегда оставаться при своем мнении. Если его ближнее окружение говорит "да", он обязательно скажет "нет", "ерунда". И убедить его в обратном невозможно. Впрочем, несколько раз, спустя годы, он и признавал свою неправоту. Если же говорить о достоинствах, то это прежде всего интеллект. Весьма специфический, но яркий и неординарный. Как руководитель он обладает завидной способностью сохранять свое окружение и заботиться о нем. Как он это делает? Помогает. В самом широком смысле этого слова - не только деньгами, но и работой, моральной поддержкой и проч. В кругу своего бизнеса он умеет быть одновременно и недосягаемым олимпийцем, и абсолютно доступным и простым.

Что меня в нем удивляет, так это то, как он сумел убедить себя самого в моральной и исторической целесообразности работы на власть. По изначальным устремлениям он человек глубоко внесистемный, и нынешний статус нетипичен для него. С интересом и удивлением я наблюдаю, как охотно он объясняет свои поступки. На самом деле, думаю, тут два мотива. С одной стороны - его кредо. Он - человек, пекущийся об историческом предназначении России, волею судеб вовлеченный в самую гущу политических событий. С другой - фундаментальный прагматизм. То, чем он сейчас занимается, - прежде всего бизнес, возможность зарабатывать деньги и поддерживать свой статус.

Самое потрясающее из его свойств - умение находить бюджеты, конвертировать свои способности в любой обстановке. К примеру, Юмашев и Татьяна Борисовна своим продвижением обязаны вполне конкретной ситуации, сложившейся тогда в Кремле. Свои личные обстоятельства и связи они превратили в свой капитал. Вне этих обстоятельств их бы не было. Эти люди не обладают и сотой долей ресурсов Глеба. Он свои способности манипулятора (широчайшего, между прочим, профиля) может применять где и когда угодно.

Придумал ли он себя сам, или его "изобрели" другие? Это процесс обоюдный. И Павловский в нем - игрок номер один. Реальный настолько, насколько реальна потребность в нем его клиентов. Другое дело, что, попав в информационное поле, "Павловский" вышел за рамки Глеба - реального человека. Сделался мифом. И перестал отвечать в полной мере за "Глеба Павловского". Он этого не скрывает и среди своих нередко удивляется этой двойной жизни - человека и симулякра. Оттого трудно обозначить какую-либо из его акций в качестве удачнейшей. Самая удачная его акция - он сам. "Глеб Павловский как миф".

Политические взгляды

"Кремль теперь далеко отодвинулся от кромки обрыва. Зато на грани фола еще пребывает вся остальная страна. Ничего не менять - подохнем, повышаешь нагрузку - горят фидера, как в Останкино. Я понимаю, что у нас нет одного быстрого шага к выходу из тяжелой ситуации, мы на полузатопленном корабле, резкое движение может его перевернуть к чертовой матери, но ведь и так все вместе тихо и неостановимо погружается. У нас нет ресурса для резких движений, которые мне понятней, но никто не знает, есть ли время на тот постепенный путь, который выбрал Путин. В этом смысле я себя чувствую "экспертным экстремистом".

Мне представляется, что можно было бы быстрее двигаться по ряду политических и государственных направлений. Надо включить в процесс государственного строительства множество новых людей, поставив их перед необходимостью решать проблемы своей страны, хотят они этого или нет".

Сторонние оценки

ИРИНА ХАКАМАДА, ЧЛЕН ФРАКЦИИ СПС:

Я познакомилась с Глебом Павловским, когда мы организовывали Союз правых сил. В основном он работал с Кириенко, но и со мной общался довольно тесно. Он достаточно эффективен на рынке, профессионал, у него быстрая реакция, и он знает, как зарабатывать деньги интеллектуальным трудом. А это в России очень тяжело. Что касается его взглядов, здесь все непросто. Павловский - из прагматиков, создающих схемы достижения победы для политических лиц вне зависимости от того, каких ценностей они придерживаются. В этом плане он эксперт-технолог, эксперт-функция без определенных этических предпочтений. С другой стороны, я не исключаю, что где-то внутри у него запрятано что-то более интересное, даже романтичное, что пока не раскрывается. Окружающий мир его глубоко удручает, он сноб, человек в себе, считающий, что окружающие не доросли до его понимания жизни. А вообще-то, он очень закрытый.

Почему он так востребован? Президент и его администрация очень технологичны. Особых идеологических пристрастий у них нет, поэтому профессионалы, эксперты его класса и оказываются при деле.

Из проектов Павловского или приписываемых Павловскому наиболее удачными представляются ликвидация центров самостоятельной политической силы и административная реформа губернаторов. Я-то к этому плохо отношусь, проекты считаю циничными, но технологичными и успешными, поскольку на все сто процентов они выполнены. Из неудач я назвала бы неверное поведение президента после трагедии с "Курском". Павловскому приписывают, что это он рекомендовал Путину не ехать ни в Кремль, ни на место катастрофы и плевать на общественное мнение. Не знаю, правда это или нет, но в имиджевом плане это нанесло ущерб президенту. Рассказывают, что сейчас он пытается создать систему партий-двойников, дублирующих левую и правую оппозиции, чтобы таким образом вытеснить действующих политиков, неугодных власти. Этот проект, думаю, тоже будет провальным. Потому что создать политические объединения искусственно невозможно.

ВАЛЕРИЯ НОВОДВОРСКАЯ, ЛИДЕР ПАРТИИ "ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ СОЮЗ РОССИИ""

Глеб Павловский - диссидент-ренегат, и это все определяет в его теперешней позиции. Попав в КГБ, он благополучно раскололся и отделался малым - ссылкой. А дальше - по Фрейду. Всю оставшуюся жизнь он посвятил мести демократам. Это человек очень умный и очень подлый. Предельно непорядочный. В середине 80-х он выпускал демократический журнал "Век XX и мир" - издание якобы демократической направленности. То есть демократическое, но до определенного порога. Он многих тогда печатал, и меня в том числе. В дальнейшем, правда, от него отказался. Выбрал иных хозяев - из тех, что платят. Человек, однажды упавший, будет падать все дальше и дальше. Тогда, в 80-х, он был как бы не ко времени. На этот товар не находилось купцов. Даже Ельцину он еще не был нужен - а Путину уже пришелся весьма кстати. Довольно страшный симбиоз - бывший палач и бывшая жертва. Конструктивное сотрудничество.

Фрейд, Фрейд и Фрейд. Он мстит. Хочет стереть все это (демократию. - КЛ.) с лица земли, чтоб не осталось никого, кто бы мог назвать его Иудой. Или чтобы все, кто в отличие от него сохранил себя, стали как он. Технология Павловского заключается в том, чтобы найти слабое место в человеческой душе, зацепиться за это и вовлечь свою жертву в круговую поруку. Круговую поруку подлости.

Встреча с Солженицыным - типичный образчик этого ноу-хау. Прекрасная находка: в результате Солженицын опорочен сам и опорочено все, что он написал. Оказавшись подлецом, Глеб Павловский желает, чтобы весь мир состоял из подлецов. Реален ли он? Вполне. Серьезного воздействия на власть он, конечно, не оказывает. Но он выполняет ее заказ. Павловский и власть совпадают абсолютно. Они нашли друг друга. Общий заказ власти выглядит так: расчеловечивание страны, оподление оппозиции, искоренение человеческой совести. Этого добиваются оба. Я думаю, что они живут очень дружно и все у них получается. Получилось с Гайдаром, получилось с Чубайсом... Что? Их нет. Они уничтожены, как, кстати, и СПС. Так что это вполне реальная ситуация: у дьявола есть свита. И эта свита выполняет задания своего патрона.

ВЯЧЕСЛАВ ИГРУНОВ, ЧЛЕН ФРАКЦИИ "ЯБЛОКО", БЫВШИЙ СОРАТНИК ПАВЛОВСКОГО:

Мы знакомы с 1971-го. Тогда группа ребят, в числе которых был и Павловский, пришла ко мне в мастерскую, где мы несколько часов проговорили об исторических перспективах России. Глеб Павловский не очень выделялся среди этой четверки. Хотя его подчеркнутое уважение к лидеру группы, Игорю Иванникову, и обращало на себя внимание. Потому в особенности, что с первого взгляда я понял, что истинный лидер он, Павловский. Это странное несоответствие, помнится, меня заинтриговало. Мы не сошлись: они - новые левые, поклонники Че Гевары, революционеры, я - либерал, причем либерал-государственник, почвенник.

Что он за человек? В нем много наметано, хорошего и дурного. Его главный недостаток - избыточное честолюбие, достоинство - доброе отношение к близким, соратникам.

Главный талант Павловского - умение аккумулировать идеи, рассеянные вокруг, всасывать их в себя и материализовывать, т. е. превращать в технологию. Он обладает необыкновенным даром встраиваться в существующий механизм государства и власти. Такие, как он, могут работать в любое время, при любом режиме. Почему его не было при Горбачеве и Ельцине? Ведь "лестницу в небо" надо пройти. А для этого необходимо время. Его не было при Горбачеве и Ельцине, но он работал у Кириенко, Немцова, Чубайса. Они - ступени его карьеры, которую он полностью осуществил лишь сейчас.

Реален ли он? Не знаю. Слухам, что-де большинство акций, приписываемых Павловскому, - дело рук неких неизвестных экспертных групп, я не верю. Думаю, их, слухов этих, источник - сам Глеб Павловский. Это на него похоже. С другой стороны, ни один из PR-проектов я не могу с точностью идентифицировать, принадлежит ли он Павловскому или кому другому.

Бог он или дьявол? Какое! Он может бросаться фразами вроде "смена биографической идентичности" или "уход из биографии". Все это "штучки". Он очень любит красивые слова. Они для него важнее, чем их содержание. Глеб Павловский - обыкновенный смертный.

КОНСТАНТИН БОРОВОЙ, БИЗНЕСМЕН, ЖУРНАЛИСТ, ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР ЖУРНАЛА "АМЕРИКА ILLUSTRATED":

Лично я с ним не знаком. Знаю о нем от своих друзей-диссидентов. Хороших слов в его адрес я не слышал. А людям этим я очень доверяю. Они боятся общаться с ним. Боятся... подхватить инфекцию. По их словам, личность Павловского... как бы это помягче выразиться... очень неоднозначна. Сегодняшняя и прошлая его близость к КГБ делает его персонажем странным. Феномен Павловского - следующий шаг в области личного PR. Безусловно, к его рекомендациям прислушиваются, но говорить, что он определяет и задаст те или иные события, было бы смешно. Мне кажется, что здесь происходит соединение провинциальной простоты и необузданных амбиций, желания прославиться любым путем. Многие серьезные люди в Кремле смеются над его стремлением приписать себе все завоевания и все грехи власти. Хотя бы потому, что обычно люди, занимающиеся такого рода вещами, стараются быть в тени. Павловский называет себя автором ряда глобальных креативных акций - типа ухода Ельцина и возведения Путина. На самом деле авторство принадлежит экспертной группе КГБ. Они не спешат светиться, предоставляя Глебу Павловскому говорить, что ему вздумается. У него же как такового нет созидательных функций. Мыльный пузырь, просто болтунишка, и все.

Сейчас в окружении Путина много циников. В этом отношении Павловский пришелся ко двору. На Западе ему нет аналогов. И не может быть. Такого рода экспертов никто к себе приближать не будет. Побрезгуют. Соседство с таким персонажем может нанести ущерб, и любой политик, не строящий своего имиджа на скандале, побоится оказаться с ним в связке. В том, что он делает, слишком много авантюризма.

Возвышение Павловского при Путине - следствие неопытности, провинциальности путинской команды. Провинциальная неразборчивость, петербургская, я бы сказал, наивность. В его неизбывном провинциальном акценте мне слышатся интонации мелких жуликов, роящихся вокруг биржи. Тактика Павловского строится на том, что он умышленно делает из себя дьявола. В этом смысле она похожа на тактику Жириновского. Правда, амплуа Жириновского чуть-чуть другое - шутовство. У Павловского это демонизм, который, впрочем, со временем тоже превратится в шутовство. Как Жириновский - карикатура на фашизм, Павловский - карикатура на диссидента. Жириновского придумали, чтобы привить общество на случай возрождения национал-социализма, а Павловского - чтобы предохранить народ от эксцессов оппозиционности. Шут в обличье демона. Резюме: не опасен.

СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИН, РЕЖИССЕР, СЦЕНАРИСТ, ДЕПУТАТ ГОСДУМЫ:

С Павловским я общался однажды, на НТВ в "Гласе народа". До встречи я даже не знал, кто он. Это мне объяснили минут за пятнадцать до эфира, представив его как коллегу, режиссера то есть. Вел он себя вполне корректно и даже скромно для устроителя больших интриг, коим он является, по мнению молвы.

Кто он, Глеб Павловский? А хрен его знает. Плохого я о нем сказать не могу. Наша единственная встреча произвела на меня неплохое впечатление, хотя диалога не получилось. Говорили каждый о своем, и на поставленные вопросы он не отвечал. То ли это манера поведения такая, то ли он просто был не готов.

Говорят, к нему прислушивается президент. Кампании, которые ему приписывают, безусловно, омерзительные, но чрезвычайно эффектные. Сначала, во время парламентского проекта, никому не известная организация побеждает на выборах. Потом в результате президентской кампании страна получила лидера, с которым народ также не был знаком. Как это получилось, стоял ли за этим Павловский - неизвестно. В общем, все это - темная история.

ВИКТОР ШЕНДЕРОВИЧ, ЖУРНАЛИСТ:

Глеб Павловский - самый ценный фрукт в оранжерее современных политических провокаторов. Его случай безусловно подтверждает российскую практику: лучшие слуги режима получаются именно из сломанных диссидентов. Очень способный человек. На его примере надобно учиться как тем, кто хочет попасть в высокооплачиваемые провокаторы, так и всем остальным - из опаски сделаться павловским случайно.

Существуют ли прецеденты? Сколько угодно. Азеф, Малиновский, Гапон... Это известная профессия в России. Правда, в новейшие времена он, разумеется, наиболее выдающийся. Недавно он здесь, на телевидении, замечательным образом разговаривал с журналистами. Что всех надо немедленно построить, а кто против - в расход. Что это как не провокация!

Будет ли кукла Павловского? Много чести.

ИРИНА ПЕТРОВСКАЯ, ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ КРИТИК, ОБОЗРЕВАТЕЛЬ "ОБЩЕЙ ГАЗЕТЫ", ВЕДУЩАЯ ПЕРЕДАЧИ "ПРЕСС-КЛУБ":

Имидж Павловского - это то, что мы видим по телевизору. Другого нет. А видим мы плохого мальчика, который не только не пытается выглядеть хорошим, а, напротив, делает все, чтобы казаться как можно более неприятным человеком. Обычно люди, которые приходят на телевидение, стараются продемонстрировать обаяние, толерантность... Павловский даже на словах не стремится к этому. Он будто кичится своей необъективностью и откровенно циничен. Последнее время он говорит одно и то же: что журналисты продажны, пресса лжива и что чуть ли не 80 процентов существующих газет должны быть уничтожены. Все это наводит на мысль, что за ним кто-то стоит. Во всяком случае, сам он дает понять, что существует какой-то могущественный тыл.

Лично я общалась с Павловским в середине 90-х, когда он был автором и членом редколлегии "Общей газеты". Закомплексованный, незаметный, прячущий глаза человечек. Чуть ли не заикающийся и совершенно замученный жизнью: у него ведь две или три семьи и какое-то небывалое количество детей. Я была страшно удивлена, когда вскоре после ухода из газеты он возглавил "Век XX и мир" - довольно солидное издание.

А уходил он громко. Дело было так. В один прекрасный день прошла информация о готовящемся перевороте. Некоторые издания ее опубликовали, в том числе и "Общая". И что же? Выяснилось, что это провокация и что автор ее - не кто иной, как Глеб Павловский, член редколлегии. Все были в шоке: страшнее подставы для газеты, для своей газеты, придумать невозможно.

Стоит ли о нем говорить? Наверное, стоит. Благодаря ему в обществе укоренилось понятие "политтехнологии". Выясняется, что путем циничных, рассчитанных на обыденное сознание и неуважение к личности обычного человека манипуляций можно воздействовать на социум и превращать его в стадо.

ЕВГЕНИЙ КИСЕЛЕВ, ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР НТВ:

Кто я и кто он, чтобы о нем говорить? Не то чтобы я был о себе излишне высокого мнения, а только что он такого сделал, чтобы о нем высказывался Киселев? И зачем? Чтобы он еще больше раздулся? Его и так слишком много.

ЕКАТЕРИНА ЕГОРОВА, ГЛАВА КОМПАНИИ "НИККОЛО М":

"Сейчас наблюдается синдром демонизации Павловского, когда ему приписывают какие-то дьявольские идеи и ходы. Но мне все это кажется смешным и жалким. Павловский совершенно здравомыслящий человек, со своими устоями. Не думаю, что ему свойственно предпринимать шаги, в которые изначально заложено издевательство над обществом".

АЛЕКСАНДР ПРОХАНОВ, ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР ГАЗЕТЫ "ЗАВТРА":

"Павловский для меня является очень интересной фигурой. Я дважды сталкивался с ним. Раз сидел рядом в одной политологической группе и наблюдал вблизи его жесты и поведение. Увидел очень осторожного, бархатного, ощупывающего ситуацию человека. Он буквально обволакивает происходящее, помещает в некий кокон и там съедает, как паук, с большим аппетитом.

Однажды мне попала в руки переписка Павловского с его знакомым Чернышевым, посвященная евразийцу Устрялову. Трансформация Устрялова происходит из харбинских белых в красные. Так сказать, перетекание одной России в другую. Сие послужило поводом для обсуждения вопроса, что же вообще такое - Россия? Насколько я понял, Павловский, являясь тайным русофилом и не заявляя в прессе о своих взглядах, чает возникновения иной тайной, сокровенной страны. Чтобы она, матушка, не проявлялась ни в белой (имперской), ни в красной (израсходованной) ипостасях, Мне кажется, это убеждение Павловского. Отсюда и объяснение всех его нынешних проявлений. Он пытается в условиях катастрофы, которую мы переживаем, выудить из глубин сегодняшнего хаоса иную, загадочную страну. Этот политтехнолог понимает, что наше общество состоит из трех фрагментов: белого имперского, монархо-православного куска (присутствующего, скорее, уже не в конкретном населении, а лишь в идеологических моделях): красного имперского (свежее, но тоже уже уходящее в былое) и либерального, космополитического, глобалистского лагеря. Павловский ни к одному из них не принадлежит. Хотя он диссидент и, казалось бы, должен быть либералом. Он оперирует ими всеми, чтобы образовать некий новый синтез - и не белый, и не красный, и не либеральный. Просто угадывает движение русской монады. Потом выстраивает вокруг свои политологические конструкции, все системы взаимодействия с Кремлем, с отдельными слоями общества, с политическими партиями. В этом и заключается успех его профессиональных операций".

АНДРЕЙ РЯБОВ, ДИРЕКТОР МОСКОВСКОГО ЦЕНТРА КАРНЕГИ:

"В области PR и политтехнологий Павловский - блестящий специалист с нестандартным стилем мышления. Он видит неожиданные возможности и повороты политических процессов там, где другие их не находят.

Как эксперт общероссийского масштаба Павловский сформировался в ельцинскую эпоху. Тогда в реальной политике существенных изменений практически не происходило. Они совершались только в информационной реальности, в виде картинной борьбы президента с парламентом или губернаторами. По телевизору же и в газетах создавалась видимость событий. Сейчас страна нуждается в реальной трансформации. Наступает эпоха не специалистов по информационным технологиям, а экспертов по институциональным изменениям. Здесь Павловский не специалист, и спрос на него объективно снизится".

АЛЕКСЕЙ ПОДБЕРЕЗКИН, ЛИДЕР ДВИЖЕНИЯ "ДУХОВНОЕ НАСЛЕДИЕ":

"Постольку поскольку в науке важнейшим критерием является новизна. Павловский смог сделать несколько очень интересных вещей. Прежде всего, его проекты в Интернете мне видятся очень удачными и перспективными. Его идея с внедрением на президентских выборах exit polls тоже заслуживает очень высокой оценки. Не то чтобы не было никакого негатива, но, во всяком случае, по сравнению со многими другими людьми, называющими себя экспертами, у Павловского есть какие-то реальные и заметные результаты.

Но трудно сказать, "как слово наше отзовется". Я считаю, то, что Павловский отработал на Путина - это безусловный позитив. Потому что будущий президент - это шанс. И Павловский помог этому шансу реализоваться.

ЕФИМ ОСТРОВСКИЙ, ГУМАНИТАРНЫЙ ТЕХНОЛОГ:

"Павловский - один из тех людей, которые в прошлом году изменили страну. Есть два его подвига. Во-первых, он сумел побороть стереотип мышления. В то время, когда все взгляды были сосредоточены на макрорынке электронных медиа, он начал наступление на массовые коммуникации - Интернет. Точно понял, что значит фраза: тот, кто владеет контентом, владеет магистралями. До него это дошло раньше других, поэтому и началась работа с Интернетом, когда эта зона еще считалась маргинальной, Во-вторых, несколько раз в нашей новейшей истории Кремль не шел сдаваться только потому, что там находился Павловский. Умение удерживать "длинную волю" отличало его от многих коллег по рынку. Стране были полезны реформы, но государство всегда готово их потерять. Гуманитарный технолог Павловский часто оказывается в роли осветителя, который может что-то выхватить направленным лучом. Работу Глеба можно сравнить с работой хирурга, у которого руки по локоть в крови".

ЕЛЕНА БОННЭР:

"Я оценила Павловского по полной его стоимости в 1980 или 1981 году, когда он давал в ГБ показания на Ивана Ковалева, сына Сергея Ковалева, и на жену Ивана Ковалева Таню Осипову. Выше я его оценивать не хочу: для меня он оценен с тех пор".

Судьба преподносит приятные и неприятные сюрпризы. Часто хочется уйти от обыденных занятий и попытаться найти новый, свой путь. Свою судьбу каждый человек создает сам. Кто-то осознанно, а кто-то - как получится. На свою жизнь смотрит философски Павловский Глеб Олегович, подробная биография которого изобилует взлётами и падениями, крутыми поворотами и необъяснимыми зигзагами.

Родители

Родом из знаменитой Одессы Павловский Глеб Олегович. 1951 год рождения был ничем не примечателен. А вот дата 5 марта приводила многих новых знакомых в шок. Ведь это день смерти Сталина, который воспринимался современниками как начало новой жизни.

Родители глеба - вполне обычные люди. Отец имел Работал инженером-конструктором. Морские вокзалы Чёрного моря от Одессы до Батуми оснащены по его чертежам. Мать имела экзотическую специальность гидрометеоролога. Работала на Одесской метеостанции. На рабочем месте матери мальчик увидел, как составляются прогнозы.

Школьные годы

В 1958 году мальчик отправляется в обычную среднюю школу. Будучи ещё ребёнком, он чётко усвоил одно правило: себя нужно доказывать. Впервые такое чувство возникло лет в пять. Тогда отец, стараясь научить сына плавать, сбросил мальчика с причала. Солёная вода, заполнившая рот и нос, позднее всплывала в памяти во время уличных подростковых драк. Впрочем, учился Глеб Павловский хорошо. Гранит науки давался ему легко.

В семье любили читать. Книги были повсюду, их превратили в некое божество. Культ печатного слова привёл к чтению взахлёб. и басни Крылова, русская и зарубежная классика и вообще всё, что удавалось купить, читали в этой семье. Коктейль из выводов и умозаключений будоражил кровь. Отец мальчику казался старомодным, буржуазным, не понимающим современной жизни.

В 1968 году Глеб получает Там не было ни одной тройки или четвёртки. Перед юношей встаёт вопрос выбора дальнейшего пути. Одно он знал точно: по пути своих родителей не пойдёт. Нужна была революция, переворот в распланированной судьбе одессита.

Студенчество

Павловский Глеб выбирает Одесский университет. Исторический факультет показался молодому человеку самым привлекательным. Он без проблем поступает на избранный факультет. История как наука всегда притягивала к себе внимание вчерашнего школьника. Ему нравилось погружаться в мир давних времён, которые были хронологически представлены в произведениях учёных-историков.

1968-1973 годы - период замечательной студенческой жизни. Революционный дух пропитал в то время не только воздух, но и стены учебного заведения. Детищем 1968 года можно назвать революционный кружок, созданный молодёжью. Идеи коммуны студенты пытались воплотить в своём небольшом коллективе. Кружок назвали «СИД» (субъект исторической деятельности).

Именно в университете Глеб Павловский попробовал себя на журналистском поприще. Учась на втором курсе, он выпустил стенгазету «ХХ век». Восприняли её неоднозначно. Кто-то не понял, кто-то восторгался. А университетское партбюро сняло её с краткой формулировкой «За анархизм». Редактор газеты пострадал за своё детище, его исключили из комсомола.

Профессиональные эксперименты

В 1973 году заканчивается. Павловский Глеб получает диплом историка, стандартную синюю книжечку. И отправляется работать в школу учителем истории. Продержаться на первом рабочем месте долго не удалось. Его страсть к книжным новинкам, особенно запрещённым, привела к знакомству с КГБ. В 1974 году молодого преподавателя арестовали за хранение и распространение книги Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Он во всём сознался и его отпустили. Из школы его настойчиво попросили уйти.

Изменить жизнь, вырваться из круга предсказуемости дальнейших событий решает Павловский Глеб. Ради достижения поставленной цели он перебирается жить в столицу. Решает сменить профессию, приобретает рабочую специальность столяра. С 1976 по 1982 годы работает там, где только может найти работу. Строительный рабочий, столяр и даже лесоруб - и это всё человек с высшим историческим образованием.

В это время находит родственную душу в лице Михаила Гефтера. На рубеже семидесятых-восьмидесятых годов Гефтер основал свободный самиздатовский журнал «Поиск». Несмотря на отсутствие московской прописки, он принимает своего ученика соредактором. В свет вышло пять номеров. После чего КГБ арестовал заведующего литературным отделом Валерия Абрамкина. была запрещена и журнал закрыли в 1981 году. Через полтора года был арестован и Павловский Глеб.

За сотрудничество со следствием суд заменяет тюремное заключение ссылкой в Коми АССР. Трёхлетнее пребывание в отдалённости от политических центров вынуждает найти работу для того, чтобы заработать на хлеб. Кочегар, маляр - вот новые профессии, которые познал диссидент.

Снова Москва

Ссылка закончилась. В декабре 1985 года, несмотря на запрет жить в столице, возвращается в Москву Павловский Глеб Олегович. Биография и жизнь снова делает зигзаг. Год пришлось скрываться. Советскому обществу не нужен человек с судимостью. Диссидентское сообщество не простило осквернения главной своей святыни - идеи противостояния. Поиск работы приводит Глеба в молодёжный клуб на Арбате, который обрабатывает письма, идущие со всех сторон СССР в адрес центральных газет. На его базе создаётся «Клуб социальных инициатив» (КСИ). Павловский выступает одним из пяти его соучредителей.

Редактор журнала «Век XX и мир» Анатолий Беляев принимает Павловского на работу. Он шёл на риск: пригреть человека с судимостью и без московской прописки сродни самоубийству. С 1987 году Павловский Глеб Олегович - журналист информационного кооператива с кратким названием «Факт» под руководством Владимира Яковлева.

1989 год - журналист, историк, диссидент уходит в самостоятельное плавание. Он возглавляет журнал «Век XX и мир», создаёт информационное агентство PostFactum (Постфактум).

Весной 1994 года вновь под следствием Павловский Глеб Олегович. обвиняется в разработке аналитического сценария «Версия №1». В выдуманной истории досконально рассматривается возможность антипрезидентского заговора.

Приближение к власти

Следующий 1995 год приносит новую идею и её воплощение в жизнь. Это год создания Фонда Эффективной Политики (ФЭП). Новая организация принимает самое активное участие в выборах в Государственную думу. Но политическое объединение «Конгресс русских общин» не набрало необходимого количества голосов для представления своих кандидатов в Думу.

Выборы президента в 1996 году дали широкое поле для развёртывания деятельности Фонда Эффективной Политики. Он становится главным консультантом штаба Бориса Ельцина в предвыборной кампании, работает со средствами массовой информации.

Интернет-журналистика

Уловить ветер перемен удаётся не всем. Всегда угадать верное направление, начать активно действовать может Павловский Глеб Олегович. Российский политолог один из первых оценил роль зарождающейся журналистики в Интернете. Он создаёт сетевой «Русский журнал». Должность главного редактора занимает сам.

Информационные сайты становятся ещё одним источником воодушевления и прибыли. Самыми известными из них стали «Вести.ру», «СМИ.ру» и «Страна.ру». Последние два находятся под его личным контролем.

Место в современном мире

Сегодня по-разному называют Глеба Олеговича. и провокатор, философ и аналитик, гений пиара и манипулятор. Именно ему приписывают самые громкие скандалы современности. Под его руководством произошла отставка Березовского. Он контролировал целевую компрометацию жены мэра Москвы Лужкова. Но главной заслугой считается компания по продвижению Владимира Путина в Кремль и замена Бориса Ельцина. Но комментировать, отрицать или подтверждать эти суждения не собирается Павловский Глеб Олегович. Известный политолог считает это не столь важным. По его словам, он просто пишет прикладную историю.

Приближение к первым людям в государстве остаётся делом под первым номером. Сегодня он - советник руководителя Администрации Президента. Политолог может давать советы В. В. Путину. Глава Российской Федерации прислушивается к рекомендациям бывалого журналиста и историка. Важнейший стратег Кремля - такое почётное звание получил консультант президента от журнала «Тайм».

Семья и друзья

Политическая карьера сложилась удачно. Бизнес процветает. Сам Павловский говорит, что может обойтись малым. Но его семейная жизнь не имеет предсказуемого финала. Буйная деятельность не сделала Глеба Олеговича удачным в создании традиционного союза.

Первый раз женился Глеб Олегович на Ольге Ильницкой ещё в студенчестве. В браке родился сын Сергей. Перед своим переездом в Москву в середине семидесятых он разводится. Жизнь в семье с малолетним ребёнком не давала простора. Сейчас сын уже взрослый, работает в одном из интернет-изданий своего отца.

С остальными детьми таких тесных отношений не сложилось. В общей сложности имеет ещё пятерых детей Павловский Глеб Олегович. Личная жизнь и карьера известного политолога и журналиста развивались динамично. С бывшей женой Ольгой сохранились самые тёплые отношения.

Большого числа друзей у известного политтехнолога нет. Он бережно относится к своим немногочисленным старым и проверенным товарищам. Среди них самый известный - Валентин Юмашев.

В 1973 году окончил Одесский университет (исторический факультет).

До 1974 г. - преподавал историю в школе. С 1975 года - в Москве. В Москве работал столяром, лесорубом, маляром. 1978-1980 г.г. - издавал свободный московский журнал "Поиски". 1982 г. - за антисоветскую деятельность приговорен к тюремному заключению, но, признав себя виновным, заслужил смягчение наказания и вместо тюрьмы отправлен в ссылку. В 1985 г. вернулся в Москву. 1987 г. - участвовал в создании "Клуба социальных инициатив" и журнала "Век XX и мир". 1987 г. - Павловский среди учредителей кооператива "Факт". Вступил в клуб "Перестройка", участвовал в организации первой демонстрации в поддержку Ельцина, а также митинга в "Лужниках" 21 мая 1989 года. 1988-1993 г.г. - председатель совета директоров первого частного информационного агентства "Постфактум". 1989 г. - главный редактор журнала "Век XX и миp". 1993 г. - член временного совета "Движения за демократию и права человека". 1995 - 1996 г. г. - учредитель и соредактор русско-европейского журналистского обозрения "Среда". 1995 г. - создал Фонд эффективной политики (ФЭП). Участвовал в избирательной кампании Конгресса русских общин (КРО). 1997 г. - Павловским создан виртуальный медиа-проект "Русский журнал" (до сентября 98-го выходила в свет и его печатная версия - журнал "Пушкин").

В январе 2001 года заявил, что Россия не должна быть больше сверхдержавой, а основой нового государства должен стать свободный собственник, способный производить товары и услуги дешевле, чем на мировом рынке. В сентябре сообщил о создании в ФЭПе новой структуры - центра оборонных технологий. 11 декабря 2001 года заявил об уходе из собственных проектов в Интернете (Страна.Ru, СМИ.Ru, Вести.Ru и др.). В настоящее время - генеральный директор Фонда эффективной политики и советник руководителя Администрации президента.

Глеб Павловский родился в семье инженера-строителя. Школу окончил с отличием и без проблем поступил на истфак Одесского университета. Первое издание Павловского - стенгазета, выпущенная на втором курсе университета, называлась "XX век" и была снята университетским партбюро "за анархизм и левоэкстремистский уклон". Вслед за этим был исключен из комсомола и начинающий редактор. В те же годы Павловский становится участником кружка-коммуны "Субъект Исторической Деятельности" ("СИД") - сообщества молодых людей, зараженных духом 68-го года - идеями интеллектуального марксизма, отчуждения, диалектики и т.п. Молодые историки боролись с буржуазным индивидуализмом среди членов коммуны и обсуждали вероятность и риск "ликвидации СССР силами небольшого числа людей". "Я считал себя чем-то вроде дзэн-марксиста", - так комментировал впоследствии Павловский свою позицию в те годы.

Молодые люди, как многие в те годы, мечтали об истинном социализме, равенстве и братстве. Для начала решили поселиться вместе, в коммуне. Затея кончилась романом Глеба с девушкой из СИДа - Ольгой Ильницкой, а потом и браком, против которого активно возражала мама Ольги, работавшая прокурором. На свадьбе она прилюдно пообещала посадить будущего зятя, и случай вскоре представился. За хранение антисоветской литературы был арестован друг Павловского Вячеслав Игрунов - ныне, кстати, второй человек в партии "Яблоко". Вызванный на допрос, Глеб во всем сознался и был отпущен. Игрунова объявили невменяемым и отправили в психушку. Возможно, Павловского мучили угрызения совести - по этому поводу он называет себя "помешанным на моральной рефлексии".

Жизнь в провинциальной Одессе с женой и малолетним сыном стесняла творческую свободу Павловского. (Тогда, кстати, будущему верховному манипулятору случалось и поголодать: широко известна история о том, как Глеб Олегович вызвал первую вспышку гнева со стороны жены, съев две банки консервов, составлявших НЗ). В 1976 году он подал на развод и уехал в Москву, бережно упаковав в чемодан портрет своего кумира - Че Гевары. Позже он изящно сформулировал причины отъезда: "ради смены биографической идентичности одессита". Последующие годы работал где придется - строительным рабочим, столяром, лесорубом. В середине 70-х Глеб Павловский тесно сближается с историком и публицистом Михаилом Гефтером. Павловский стал чем-то вроде ученика Гефтера и часто бывал на его подмосковной даче вместе с бывшей женой Ольгой, которая к тому времени успела побывать в психдиспансере и вторично выйти замуж. В 1977-81 годах Гефтер был одним из основателей свободного самиздатовского журнала "Поиски", а Павловский - одним из соредакторов. В 1980 году, после выхода пятого номера журнала, люди из КГБ забрали Валерия Абрамкина, который в то время ведал литературным разделом "Поисков". Во время акции протеста, проводимой единомышленниками Валерия против закрытого судебного процесса над ним, Глеб Павловский запустил кирпичом в окно суда. "Кирпич упал на стол судьи, чуть Абрамкина не зашиб, - рассказывал в одном из интервью бывший диссидент. - Поднялся шум, вызвали охрану. Меня спас прыжок с крыши впотьмах, иначе я получил бы свои законные 3-5 лет за злостное хулиганство". Сам Павловский описывал этот период жизни так: "Живописная безбытность диссидентства обернулась безвкусицей - погони, прятки, женщины, весь этот Дюма, за которого люди расплачиваются друг другом, во всем виня "власть". Новых идей никаких; уезжать из страны стыдно; дальше идти некуда. Звериное чувство тупика - закупоренность в собственной биографии. Я решил бежать из биографии".

Отлеживаясь в Склифе, куда его спрятали друзья, со сломанной ногой, Павловский "вдруг осознал, что тот объем ненависти, который ворочался во мне по отношению к организаторам суда, следующим шагом подразумевает просто пальбу". И понял, что не хочет этого, а значит, надо заставить движение искать способ договариваться. С 1981 года Павловский выступает с идеей пакта "общество-власть", отказа от противостояния, создающего (по его замыслу) некатастрофическую альтернативу для СССР, вступающего в полосу упадка в атмосфере национального раскола. Но в результате оказывается все более сомнительной фигурой для диссиденства и лишней проблемой для властей, делающих ставку на "окончательное решение вопроса". В апреле 1982 года, через полтора года после прекращения выхода журнала, он арестован по обвинению в издании "Поисков".

Павловский признал себя виновным, и это вызвало резкий протест в тогдашней диссидентской среде. Получив в качестве приговора ссылку, он следующие три года работает кочегаром и маляром в Коми АССP. Глеб Олегович жил в состоянии какого-то державнического неистовства, по его собственному признанию, писал в Политбюро и в КГБ трактаты с поучениями, как спасти СССР, упорно именуя его "Россией". Отбыв срок ссылки, в декабре 1985 года Павловский возвращается в Москву, где ему запрещено проживать, и около года скрывается. Теперь он находится и вне советского общества, как "судимый", и вне диссидентского, как осквернитель "святыни Противостояния". Через некоторое время в Москве возникает легальная политическая структура оппозиции - "Клуб социальных инициатив" (КСИ), именно здесь впервые встретились многие будущие активисты и лидеры оппозиции. Среди учредителей Клуба - Григорий Пельман, Глеб Павловский, Андрей Фадин.

В 1987 году судимый и все еще не прописанный в Москве Павловский впервые появляется в журнале "Век XX и миp". Вслед за ним в журнал пришли: Михаил Гефтер, Вячеслав Игрунов, Лен Карпинский, Сергей Ковалев, Лариса Богораз, Григорий Померанц и др. В разные годы с журналом сотрудничали Юрий Афанасьев, Галина Старовойтова, Людмила Сараскина, Симон Кордонский, Андрей Фадин. В 90-м году в редакции появился Анатолий Чубайс, в то время еще неведомый никому брат известного ленинградского политика Игоря Чубайса. Во второй половине 80-х Павловский развил бурную деятельность: осенью 1987 года он - среди учредителей информационного кооператива "Факт". В 1989 году Глеб становится главным редактором "Века ХХ-го", затем учреждает информационное агентство "Постфактум".

В эти годы Глеб Олегович - противник Бориса Ельцина: "Мой антиельцинизм на деле имел не политический характер, в основе его была тоска по рухнувшим в конце 80-х вариантам выживания моей Родины, СССР". Весной 1994 года много шума наделала аналитическая pазработка возможного сценария антипрезидентского заговора приписываемая Павловскому. "Версия N 1" была забавная шутка, но пошутил, к сожалению, не я", говорил потом он. Публика приняла за чистую монету "документальные" свидетельства подготовки заговора: федеральные силовые структуры были приведены в состояние боевой готовности, в "штаб-квартире" Павловского был проведен обыск, сам "заговорщик" больше года находился под следствием.

В 1995 г. Павловский - учредитель и соредактор русско-европейского журналистского обозрения "Среда". Год спустя Глеб уходит из журнала, увлекшись новыми масштабными проектами. Он много печатается в периодической печати: "Московские новости", "Независимая газета", "Московский комсомолец", "Коммерсантъ", "Общая газета", "Огонек", "Век ХХ и мир". Летом 1995-го Павловский создает Фонд Эффективной Политики (ФЭП). ФЭП принимал активное участие в избирательной кампании в Государственную Думу в 1995 году. Кампания по выбору "Конгресса русских общин" в Госдуму оказалась не слишком успешной: Лебедь свои выборы выиграл, став человеком "И Вы Его Знаете", но "Конгресс русских общин" в Думу не прошел. Больше подобных случаев не было. Во время президентской кампании 96-го ФЭП был генеральным консультантом предвыборного штаба Бориса Ельцина по работе со средствами массовой информации: "В 1996-м мой выбор был очень прост, - говорил Павловский. - Я считал, что нельзя допустить повторения революции, ее можно не допустить, а значит, мы ее не допустим". Вскоре известность Глеба Олеговича сильно возросла - отчасти благодаря его бешеной активности в зарождавшейся русской Интернет-журналистике. Лично причастный к созданию "Вестей.ру", создатель и главный редактор сетевого "Русского журнала", ныне патрон раскрученных сайтов "СМИ.ру и "Страна.ру", Павловский стал одной из ключевых фигур в отечественном Интернете. Заказы так и сыпались на его фонд.

Раскрутить при наличии денег можно любого,- говорил Павловский,- но избрать - только того, чей вектор совпадает с вектором развития страны.

В 1999-м по совету Дьяченко удачливого политтехнолога привлекли к новой выборной кампании. Проект "Уходящий Ельцин" существовал года три,- рассказывал он впоследствии.- Путин рассматривался как возможный преемник с самого начала, но многих отталкивало его специфическое прошлое.

В декабре 1999 года Фондом был создан информационный канал "Выборы в России" (www.elections99.com), содержательной спецификой которого стала публикация 16-18 декабря данных социологических опросов уже после того, как вступил в силу запрет на публикации такого рода в российских СМИ. 19 декабря, непосредственно в день выборов, на сервере с 5.00 по московскому времени публиковались данные опроса exit polls в 30 городах России, расположенных во всех часовых поясах.

Недавно журнал "Тайм" назвал Павловского одним из важнейших стратегов Кремля. Глеб Олегович не возражает, когда его называют политконсультантом, политологом, политехнологом, сам он считает, что всю жизнь занимается прикладной историей: "Тому, чем я сейчас занимаюсь, есть скучное имя - политическое консультирование. Я наблюдаю политику и консультирую тех или иных политиков по поводу их действий". К информационному шуму вокруг своей персоны относится спокойно: "Шумит, значит, летит мимо. В периоды борьбы это часть боевого фона. Когда о тебе кричат, то выдают больше себя, чем тебя, а это позволяет не торопясь сориентироваться. Почти пять лет наш фонд работал незаметно, потому что кричали о каком-то "манипуляторе Павловском", а на реальную планомерную работу внимания не обращали. Это всегда удобно, помогает действовать".

Сентябрь 2000

Пурга.Ru. Глеб Павловский мечтает о лаврах медиа-магната Владимира Гусинского

Светлана Зайцева

Биографическая справка

Глеб Олегович Павловский родился 5 марта 1951 года в Одессе, в семье инженера. В 1968-73-м годах учился на историческом факультете Одесского университета.

В 1975-м переезжает в Москву.

В 1978-80-х годах становиться одним из соредакторов "Свободного московского журнала "Поиски". В это же время попадает в поле зрения КГБ.

За антисоветскую деятельность приговорен к тюремному заключению, но признает себя виновным. Власти меняют приговор - вместо тюрьмы Павловский отправляется в ссылку в Коми АССР, работает там кочегаром и маляром.

В 1985 году возвращается в Москву. Диссидентское общество его не принимает.

В 1987-м становится одним из пяти соучредителей первой легальной политической структуры - "Клуба социальных инициатив" (КСИ). Публикуется в журнале "Век ХХ и мир". Вместе с Владимиром Яковлевым (бывшим владельцем "Коммерсанта") учреждает кооператив "Факт".

В начале 90-х получает существенную материальную поддержку от американского фонда "Демократия", финансируемого Республиканской партией США. С этого момента наступает качественный перелом в деятельности Глеба Павловского.

Краткий перечень информационных проектов, к которым г-н Павловский либо имел, либо по сей день имеет отношение:

Фонд эффективной политики (ФЭП)
Информационное агентство "Постфактум"
Агентство социальной информации
"Русский институт" (задуман, как аналог Русского института при Колумбийском университете США)
"Русский журнал"
Журнал "Век ХХ и мир"
Журнал "Среда"
Журнал "Пушкин"
Журнал "Интеллектуальный форум"
Официальный сайт фонда "Общественное мнение"
ВВП.ru: сетевой экспертный канал. Exit polls - 2000
СМИ.ru
Сетевой информационный канал "Выборы в России"
Интерактивный проект "Мэр Москвы: сделай сам".
Ovg.Ru (объединенная властная группировка)
Strana.ru
Polit.ru [ Cайт Polit.ru не имеет и никогда не имел никакого отношения к г-ну Павловскому- прим. Елена Шопеньска, связи с общественностью Полит.Ру]

И т.д. и т.п.

Глеба Олеговича Павловского называют как угодно: политтехнолог, аналитик, провокатор, философ, мистификатор, манипулятор, гений пиара... Спектр оценок достаточно широк.

Его подозревают в раздувании наиболее громких политических скандалов: публикация версии №1 (о возможном перевороте в России), создание сайта "Коготь", постепенный "отжим" Березовского из разнообразных властных структур, компания по компрометации жены Лужкова, провальная идея многомиллионной "раскрутки" Валентины Матвиенко во время предвыборной кампании в Питере... Перечислять можно долго.

Г-н Павловский не возражает, когда ему приписывают заслуги по избранию Путина президентом и досрочному удалению Ельцина из Кремля.

Глеб Олегович в моде у журналистов. Он теперь постоянно присутствует в телеэфире, часто дает интервью печатным СМИ. Но, несмотря на массированный самопиар, никак не может создать впечатление о себе как об умном и честном человеке.

Бесспорно одно: формально являясь советником руководителя Администрации Президента, Глеб Павловский дает советы самому Путину. И Путин к ним прислушивается. Теперь в Кремле по этому поводу шутят: скажи мне, кто твой советник, и я скажу, в кого тебя превратят.

Кратким изложением жизненного пути Павловского заполнены все многочисленные Интернет-сайты, к которым Глеб Олегович имеет отношение. Поэтому каждый интересующийся может прочитать про революционную юность популярного ныне одессита, его диссидентскую зрелость, а также ознакомиться с отроческими философскими трудами кремлевского советника.

На других, неподконтрольных Павловскому сайтах (например, на www.сайт) читатель обнаружит в изобилии компрометирующие Глеба Олеговича документы.

Поэтому "!", дабы избежать предвзятости в оценке личности г-на Павловского, решил отказаться от написания традиционного портрета героя. Большая часть публикуемого ниже материала - эксклюзивные мемуары близких Павловскому людей, цитаты из секретных аналитических справок спецслужб и малоизвестных статей самого Глеба Олеговича.

Не надо ждать милостей от природы

Из воспоминаний Ольги Ильницкой, поэтессы, журналистки, члена общества "Мемориал" и первой жены Глеба Павловского:

"СИД - это научно-романтическая организация студентов второго-третьего курсов исторического факультета Одесского государственного университета выпуска 1972-1973 годов. Члены организации называли себя субъектами исторической деятельности, сокращенно - СИД.

Сначала их было четверо: Славик, Глеб (Глеб Павловский - "!".), Костя и Игорь. Потом пришли еще четверо, в том числе и я. Оказалось, что, приняв Утопию, ее нужно осмыслить и развить, а для этого нужно жить в коммуне, оставив родительский дом, объединив усилия всех в одно общее, нужно ответить на вопрос: "Есть ли социализм у нас, и если нет, то что есть?"

Из самиздатовской книги про СИД Вячеслава Килесы, в недавнем прошлом сотрудника крымской милиции (он же Славик):
"...В Одессе расцветала весна, и мы собирались теперь у моря. Цель нашей деятельности была смутная, расплывчатая не только для меня, но и для остальных. Мы являлись гражданами великой страны и продолжали осознавать себя таковыми даже тогда, когда сталкивались на практике с гнусностями советской действительности. Ведь у нас был социализм, плановость экономики, отсутствие безработицы, а там, на Западе, бушевали полицейские преследования, эксплуатация, голод, нищета. Там все было плохо, тогда как у нас попадались отдельные недостатки и искривления.

Но задавать вопросы было некому или нельзя, потому что ответом мог быть донос в КГБ, разнос в деканате, исключение из университета - и мы засели в библиотеках и читальнях, пытаясь самостоятельно докопаться до истины...

Мы узнали тогда, что в стране существует подпольное политическое движение, но контактировать с ними не захотели, рассматривая себя как особую линию в культурном развитии России".

Но все-таки ознокомительная встреча с одним из реальных подпольщиков состоялась. Им был Вячеслав Игрунов (в то время все его называли Вячеком), ныне - депутат Госдумы, второй человек в партии Явлинского.

"Вячек убеждал ребят в необходимости длительной борьбы за демократизацию страны, а они рассказывали о своих занятиях - изучении диалектики, истоков марксизма. И состоялась дружба". (Дружба Павловского с Вячеком закончилась для последнего арестом. Но об этом чуть позже.)

Спустя четверть века Глеб Олегович опишет этот период с позиций диалектического материализма: "...Мы обсуждали вероятность и риск ликвидации СССР силами небольшого числа людей. Я считал себя чем-то вроде дзэн-марксиста".

Юным одесским революционерам, жившим коммуной, ничто человеческое оказалось не чуждо. Ольга и Глеб полюбили друг друга и, невзирая на протесты - угрозы Ольгиной мамы (мама, между прочим, работала прокурором) поженились.

На свадьбе мать пообещала дочери, что непременно посадит зятя за решетку.

Из воспоминаний Ильницкой:

"Шла моя семейная жизнь. Менялись частные квартиры. На улице Ромашковой в 1975 году мама, убежденная моим отчаяньем и любовью, которые часто оказываются рядом, сняла для нас с Глебом дом. Большая комната с тремя окнами, кухня и ванна без воды стоили пятьдесят рублей в месяц...

В декабре 1975 года настоящее стихийное бедствие обрушилось на Одессу. Разыгрался антициклон. Ветви деревьев после оттепели внезапно оледенели. Сначала было красиво необыкновенно, а потом город заплакал. Слезы леденели на ветру, и град обивал ветви деревьев в тяжелых ледяных шубах. Первыми рухнули старые акации. Большая ветка упала на голубой "Запорожец" и сплюснула его. Перестали ходить троллейбусы и трамваи. В Одессе погас свет. Остановились насосы водонапорной станции. Ведро воды стоило рубль. Буханка хлеба - тоже. Очереди за молоком выстраивались с четырех утра. С, шести за молоком вставать было поздно.

На пятые сутки, когда температура в комнате опустилась до девяти градусов, а керогаза у нас не было, газовой плиты тоже, электроплитку не включить, когда я уже рассекла себе бровь отлетевшей щепкой - рубила доски от ящиков, чтобы растопить чугунок парового отопления, забыв, что воды тоже давно нет, - Глеб замер перед разрисованным холодными лилиями окном и в задумчивости съел НЗ - банку шпрот и банку сгущенки.

Лучше бы у тебя был запой, было бы понятнее и уважительнее, - сорвалась я.

Глеб ответил просто и ясно:

Единственное, что я могу для тебя сделать, любимая, это оставить...

Тем более что уже был арестован Вячек, и принесенной им самиздат, "Архипелаг ГУЛАГ" Солженицына, лежал во всех углах нашей комнаты. И Глеба вызывали в КГБ, и он давал показания на друга своего Вячека, а потом от них отказывался".

Разбушевавшаяся природа сделала свое дело. Глеб Олегович осознал, что поиск истины весьма затруднен, если при этом нужно еще думать о пропитании и семье. И уехал в Москву, бережно упаковав в чемодан репродукцию портрета своего кумира - Че Гевары.

Вскоре в Москву перебрались и другие "СИДовцы" - Славик и Костя.

Из письма Глеба Павловского к Ольге Ильницкой:

".. .Я люблю тебя. А ты меня понимаешь. Будем ходить к морю и писать стихи. А потом у нас будет дом и собака... Моя родная, добрая, постарайся, чтобы у нас был ребенок... Я верю, что, благодаря тебе и природе, случится чудо...".

Ольга сквозь слезы перечитала эти строки, грустно взглянула на маленького сына Сережу, на собаку Альму, которая терпеливо ждала, когда ей нальют в кастрюльку столовских отходов, купленных за полтинник бидон, и поняла, что больше жить не хочет. Точнее, не может.
Из воспоминаний Ольги Ильницкой:

" В середине сентября 1976 года, после неудачной попытки самоубийства и принудительного лечения, я вышла из психоневрологического диспансера. И Костя, приехавший по телеграмме моего бывшего мужа Глеба, забрал меня замуж.

Костя был родом из СИДа. Этот проклятый мир не научил его любви. СИД же научил умению подставлять плечо и, если надо, жертвовать своим.

Надо выжить, - сказал мне Костя, -все образуется, надо выжить, вот моя рука".

В Москву, в Москву!

Глеб Олегович никогда не любил Одессу и прежде всего потому, что не было в этой каштановой провинции у моря простора для его деятельности. Спустя четверть века свое бегство в столицу Павловский обоснует так: "Ради смены биографической идентичности одессита я переехал в Москву".

В Москве Глеб Павловский познакомился с Михаилом Гефтером, историком по профессии. Несмотря на полувековую разницу в возрасте, невзирая на биографическую несовместимость (Гефтер начинал карьеру помощником секретаря ЦКВЛКСМ. После ванны, в разгар политических репрессий, учился в аспирантуре Института истории Академии наук СССР. С приходом к власти Брежнева начал изучать освободительные движения России и т.д.), Павловский и Гефтер, как писал Курт Воннегут, были людьми из одного кораса.

Они не только мыслили и выражались одинаково, но и испытывали друг к другу болезненную привязанность. Михаил Яковлевич, полагая, что столь сильные, чувства нуждаются в формализации даже хотел усыновить своего лучшего ученика Глеба, а заодно и удочерить его первую жену Ольгу. Она, кстати, после неудачной попытки самоубийства и вынужденного повторного брака Глеба Олеговича не разлюбила и постоянно навещала его в Москве.

"...Эхо падения Pax Romana и мученических родов человечества: тогда еще замысла, выговариваемого безумными словами. Эпоха за эпохой испытывали катакомбный проект на осуществимость и человечность, выяснив, что нет ни заданной совместимости того и другого, ни предрешенного разлада между ними. А есть путь и срок, образующие особое "тело", - историю. Когда мы спрашиваем себя: "Не покидает ли нынешний мир идея человечества как единственного единства, оставляя пустоту, в которую ворвалась стихия этноса, ярость "своего", непримиримость новоявленных сект?" - мы тем самым спрашиваем: "Не оборвалась ли История, конченная без завершения?" - раздумывал Михаил Гефтер. (Орфография автора сохранена - "!").

"Кто мы? Те, кто удостоился чести вершить мировой процесс. А что есть мировой процесс? Воспитательная катастрофа. Один из компонентов мифа о России - педагогический катастрофизм: оказывается, погромы и землетрясения поражают людей для того, чтобы зрелищем казни вразумить остальных. Русские в этой картине субъекты мировой катастрофы; а для остального кромешного мира - ее носители. Раз мир погряз во грехе, то и мы здесь для того, чтоб задать грешникам трепку", - вторил ему, развивая и конкретизируя заданную тему любимый ученик.

Некоторые современники Гефтера и Павловского, правда, осмеливались называть подобные высказывания "бессодержательной риторикой", "мудреной полосой интеллектуального отчуждения", их сравнивали с Пифией. (Пифия - жрица-прорицательница. Она восседала над расщелиной скалы, откуда поднималась одурманивающие испарения. Под их влиянием Пифия произносила бессвязные слова, которые истолковывались людьми как прорицания и пророчества. - "!")

Но в КГБ считали иначе. За Павловским. который тогда работал соредактором журнала "Поиски", вели наблюдение. Потом начались обыски, допросы, интервью иностранным журналистам. Во время одного из судебных процессов нервы у Глеба Олеговича не выдержали, и он решил сбежать из зала суда. Выпрыгнул в окно, сломал ногу, очнулся в гипсе.

"Живописная безбытность диссидентства обернулась безвкусицей - погони, прятки, женщины, весь этот Дюма, за которого люди расплачиваются друг другом, во всем виня "власть". Новых идей никаких; уезжать из страны стыдно; дальше идти некуда. Звериное чувство тупика - закупоренность в собственной биографии. Я решил бежать из биографии. Попытка не удалась", - почти искренне описал Павловский тот период.

Почти потому, что красивая метафора "бежать из биографии" на деле означала банальное отступничество.

В 1981 году Глеб Олегович неожиданно для всех инакомыслящих товарищей выступил с идеей примирительного пакта "общество-власть", призвав отказаться от противостояния.

"Противостояние создает некатастрофическую альтернативу для СССР, вступающего в полосу упадка в атмосфере национального раскола", - мотивировал свою позицию беглец из биографии.

"Он знал, что его арестуют и. тюрьмы не избежать. А камеры Глеб физически не выносил. Он придумал вроде бы разумный ход - стать представителем конструктивной оппозиции. То есть стать лояльным посредником при переговорах с властью. Но власть-то знала, что этим поступком Глеб исчерпал свой авторитет в диссидентском сообществе, а потому отвергла его услуги", - рассказал "!" один из бывших коллег Павловского по журналу "Поиски".

Однако пакт все-таки был заключен, правда, в более скромном формате, без участия общества. Павловский, по требованию властей, признал себя виновным и получил вместо тюрьмы ссылку в Коми АССР. Там он мирно трудился кочегаром.

Сам же Глеб Олегович, описывая те времена, расставляет акценты иначе.

"Я жил в состоянии какого-то державнического неистовства, писал в Политбюро и КГБ трактаты с поучениями, как спасти СССР, упорно именуя его Россией. Местный алкоголик-оперуполномоченный читал их и подшивал к моему делу. Так мы переписывались с историей".

История, к сожалению, этой переписки не сохранила. В Кремле тогда обитали более приземленные люди. Они даже в мыслях не допускали, что их добротные советские кабинеты очень скоро займут пришельцы, выпестованные невостребованным кочегаром.

К началу перестройки Глеб Павловский понял, что "поиски истины" ему надоело совмещать с сопутствующим этому поиску образом жизни. Невмоготу стадо быть непризнанным, бедным, бездомным, с пятым пунктом в паспорте вместо столичной прописки и крыши над головой, гонимым властью (за диссидентство) и диссидентами (за сотрудничество с властью). И он занялся информационным бизнесом.

Глеб Павловский наплодил несметное число ТОО, ООО, оперирующих различной информацией. От журналов, информационных агентств и фондов до несметного числа сайтов в Интернете (см. биографическую справку). Эти "фабрики мысли" не только обогатили своего хозяина, но и сделали его значимым, известным, вхожим во властные кабинеты, а главное - востребованным.

Тот период из жизни Павловского и некоторых его коллег (Лесина, Заполя) описал с издевательски" юмором Виктор Пелевин в модной книге "Generation - "П". Прообразом стала фирма Михаила Лесина "Видео-интернешенл", а один из ключевых персонажей - многозначительный, таинственный, рассуждающий о непонятном г-н Фарсейкин - списан с Глеба Олеговича.

Один из журналистов, беседуя с Павловским о современной литературе, завел разговор и о книгах Пелевина. Глеб Олегович поморщился: "У меня было такое чувство, что является некошерным шагом купить Пелевина, поэтому я его просто украл с чужого стола".

Чтобы не возникло иллюзии, будто признание настигло г-на Павловского также незаслуженно, как ссылка в Коми АССР, надо заметить: именно в период больших перемен в России открылся его настоящий дар свыше. Оказалось, что бывший СИДовец прекрасно чувствовал возникшее новое информационное пространство и знал, как им манипулировать. А спрос на качественные манипуляции был огромным.

Глеб Олегович умел пропитывать это пространство взрывоопасными бензиновыми парами, а потом, в нужный момент, высекать искру. Он знал, когда вместо поджога уместно открыть форточку и устроить эффектный политический сквозняк. Он мог даже закрутить настоящую пургу, обходясь без снега и холода. И гнал, и гнал эту пургу в заданном направлении.

Для проделывания таких фокусов ему требовался лишь особый человеческий материал.

Из аналитической справки ФСБ (август, 2000 г.):

"Основные силы мозгового центра Кремля - Павловский, Кордонский (Симон Кордонский по протекции Павловского назначен начальником аналитического управления Администрации Президента РФ. - "!"), Мейер (Максим Мейер по протекции Павловского занял должность начальника информационного отдела главного управления внутренней политики Администрации Президента РФ. - "!") и другие одиозные выходцы из структур, которыми ранее руководил Павловский.

По отзывам близких связей, Г. Павловский мечтает о лаврах медиа-магната В. Гусинского.

"Голубая" мечта стать магнатом от масс-медиа не отпускает его до настоящего времени, вследствии чего свое нынешнее положение сам Павловский оценивает как временный компромисс.

Политологи, работающие с ним оценивают его как специалиста по кризисным и критическим ситуациям, мастера по преодолению чрезвычайных, экстремальных социально-политических барьеров.

Повседневная работа тактического характера, то, что называется "текучкой" или "черновой",- не для него, он ею заниматься не способен в силу своего авантюрного склада характера, поклонника "кавалеристских" наскоков.

Павловский - личный протеже Т. Дьяченко, с которой до сих пор находится в близких отношениях.

Однако с небезызвестным и обязательным участником команды Татьяны В. Юмашевым держится на расстоянии.

ПRовское (орфография документа сохранена. - "!".) мастерство команды Павловского оказалось настолько своевременным и отвечающим текущему моменту, что В. Путинy до сих пор уверен (отсюда уважение и почтение): "что его избрание в первую очередь личная заслуга Глеба и возглавляемого им Центра, который на самом деле является типичным бюрократическим аппаратом в несколько сот человек, кормящимся за счет Кремля и его некомпетенции.

Указанную неадекватную оценку президентом заслуг Центра мистификатор Павловский сознательно культивирует, поддерживая таким образом миф о своей незаменимости.

Знающие Павловского люди полагают, что с большой вероятностью можно утверждать о его принадлежности к "голубой фракции" Кремля, что, в известной мере, является проходным билетом в ряде его структур.

Вторая "кремлевская извилина" - Кордонский Симон Гдальевич, личность достаточно бледная, памятен в кругах российской общественности лишь тем, что был фигурантом уголовного дела в связи с нашумевшей публикацией в "Российской газете" "Падает снег...".

Так говорит Павловский

О России:

"Россия есть конечный сток исторических миссий... Мы имеем дело с уникальной страной, которая не обсуждает ни одну свою проблему... Теоретически Россия может прекратиться, чтобы восстановиться через 10, 20, 100 лет. Когда сброд пройдет переобучение...".

О гражданине РФ:

"Это существо, именуемое нами "беловежским человеком" (в прессе еще встречаются понятия "русскоязычного гражданина" или "этнического россиянина), движется в двух направлениях - расщепления старого порядка, т.е. всего, внутри чего субъект не помнит себя, условия всех элементов этого порядка, как собственных, только что изобретенных - и конструирования с их помощью "новой реальности" - неосознаваемой как источник задач, закрытой и запрещенной для всех форм альтернативного понимания. Эта новая реальность, обычно именуемая "Россией", в конечном счете раскрывается как кокон беловежского человека - временное пространство более глубокой метаморфозы".

Об отношении русских к истории:

"Есть проблема отношения русских к истории. Я не хочу возвращаться к чаадаевским перепевам, но строго говоря, Чаадаев по-медицински прав. Проблема в том, что сегодня в России историческое сознание вытеснено артефактом квазизнания о том, что было".

О русском языке:

"Мифологическому герою, каковым каждый оказывается в процессе обучения русскому языку, хотелось бы совершить подвиг под видом истолкования прельстить, обрюхатив Россию миссией ея".

О взаимоотношениях Интернета и власти:

"То, что сегодня происходит между Интернетом и властью, это, скорее, взаимное обнюхивание".

О "семье" (Дьяченко, Юмашеве, Абрамовиче, Мамуте, Столповских и т.д):

"Человеку с улицы говорят: пей, не думай, жди свистка. Все, кто честен, за мной, против власти! Толпа взламывает врата государства, вслед за чем самой толпе ломают хребет отцы-командиры, а народ загоняют в стойло. Тут выясняется, что при Семье и гидре царизма жилось не так уж плохо..."

О Березовском и Гусинском:

"...Зато всякий раз, когда веяло паленым, Гусинский с Березовский, убегая от выписанных на них ордеров, героически спасали девочку - российскую демократию. Выносили, так сказать, бедняжку из огня да в полымя-глухую, слепую и с перепугу обкакавшуюся".

О себе и Путине:

"Я надеюсь, что принадлежу к тем людям, которые могут дать совет Путину".

"Беловежские дети" Павловского

У Павловского пятеро детей. Старшему - Сергею - 26 лет, он работает дизайнером на одном из сайтов отца. Ни один из отпрысков Глеба Олеговича не хочет жить в коммуне, не мечтает о революции (папа ей бредит с юности), не устраивает побегов из собственной биографии. Словом, получились нормальные "беловежские дети", увлеченные Интернетом, виртуальным дизайном и современной литературой. Может, оттого, что Глеб Олегович с ними не живет. Как он говорит, "из соображений чрезвычайной занятости на работе".

Единственным близким человеком считает Ольгу Ильницкую. Снимает ей квартиру в Москве, водит по лучшим докторам. Ольга же по-прежнему его боготворит и утверждает, что Глеба никто не понимает.

Глеб Олегович Павловский
Род деятельности: Связи с общественностью, политология, журналистика
Дата рождения: 5 марта 1951
Место рождения: Одесса, Украинская ССР, СССР
Гражданство: СССР →Российская Федерация

Глеб Олегович Павловский (5 марта 1951, Одесса) - российский политтехнолог, политолог.

Глеб Павловский родился в Одессе в семье инженера-строителя.
В 1968-73 годах - обучение на историческом факультете Одесского университета. В студенческие годы - участник кружка-коммуны «Субъект Исторической Деятельности» («СИД») - проводника «духа 68-го года»: «Я считал себя чем-то вроде дзэн-марксиста».
До 1974 года работал учителем в сельской школе.Впервые столкнулся с КГБ в 1974 году - по делу о распространении «Архипелага ГУЛАГ»: «Следователи были профессиональными, жёсткими тренерами». В обмен на выдачу контактов, не был задержан, но был вынужден уволиться из школы.
С 1976 года по 1982 год работал рабочим.
Переехал в Москву, где тесно сошёлся с Михаилом Гефтером : «Мы биографически срослись; с тех пор я чувствовал себя лирическим героем его идей».
В Москве в 1978-80 годах - один из соредакторов «Свободного московского журнала ПОИСКИ». Но для Павловского «живописная безбытность диссидентства обернулась безвкусицей - погони, прятки, женщины, весь этот Дюма, за которого люди расплачиваются друг другом, во всем виня „власть“. Новых идей никаких; уезжать из страны стыдно; дальше идти некуда. Звериное чувство тупика - закупоренность в собственной биографии. Я решил бежать из биографии»

Елена Боннэр: «Я оценила Павловского по полной его стоимости в 1980 или 1981 году, когда он давал в ГБ показания на Ивана Ковалёва, сына Сергея Ковалёва, и на жену Ивана Ковалёва Таню Осипову. Выше я его оценивать не хочу: для меня он оценен с тех пор.»

В апреле 1982 года («Поиски» не выходят уже полтора года) Глеб Павловский арестован по обвинению в издании этих «Поисков». В ходе следствия покаялся и начал сотрудничать со следствием (получил агентурный псевдоним «Седой») и вместо лагерей Глеб Павловский получил 3 года ссылки в Коми АССР: «Я жил в состоянии какого-то державнического неистовства, писал в Политбюро и в КГБ трактаты с поучениями, как спасти СССР, упорно именуя его „Россией“. Местный алкоголик-оперуполномоченный читал их и подшивал к моему делу. Так мы переписывались с историей».

С декабря 1985 года Глеб Павловский - в Москве, был одним из учредителей первой в России легальной политической оппозиционной организации - «Клуб социальных инициатив» (КСИ).

1987 год Глеб Павловский - среди идеологов и учредителей информационного кооператива «Факт». Позже - учредитель информационного агентства «PostFactum», главный редактор журнала «Век XX и мир». Член клуба «Перестройка» (Москва).
1991-1992 - заместитель председателя правления Издательского дома «Коммерсантъ».
В октябре 1993 года выступил против указа № 1400. Был противником программы приватизации Анатолия Чубайса.
1994-1995 Глеб Павловский - редактор и издатель ежеквартальника «Пределы власти»
1995-1996 Глеб Павловский - учредитель и соредактор журналистского обозрения «Среда»
1995-настоящее время - соучредитель и директор «Фонда эффективной политики».

Должности и посты Глеба Павловского

* Директор «Фонда эффективной политики»
* Главный редактор и издатель «Русского журнала»
* Директор «Русского института»
* Профессор Высшей школы экономики
* Советник Руководителя Администрации Президента РФ (до апреля 2011)

Награды Глеба Павловского
25 июля 1996 г. Распоряжением № 396-рп Президента Ельцина получил благодарность за активное участие в организации и проведении его выборной кампании.

Семья Глеба Павловского
Имеет шестерых детей от четырёх жён.

Пожалуй, интересней всего о роли Глеба Павловского в жизни России написал Быков Дмитрий:
(газета «Московская Комсомолка», ПОВЕСТЬ О ВЕЩЕМ ОЛЕГОВИЧЕ Март 26, 2001)

5 марта этого года сравнительно тихо отпраздновано пятидесятилетие самого таинственного и, может быть, самого одиозного персонажа современной российской политики - Глеба Олеговича Павловского . Хочется от души его поздравить - как с датой, так и с репутацией. Состоявшихся и влиятельных людей в его поколении, юность которого пришлась на глухой застой, - очень мало. Можно сказать, он да Путин (Глеб Олегович любит упомянуть об их ровесничестве, как и о президентском поздравлении к юбилею). Да еще Гусинский с Березовским, ввиду отсутствия которых Павловский стал на сегодня демоном номер один. СЕРЫЙ, ОЧЕНЬ СЕРЫЙ Глеб Павловский - единственный российский политтехнолог (он, кажется, и начал вводить у нас этот американский термин), который никогда впрямую не открещивается от своей причастности к тому или иному проекту, возвышению или падению. Он лишь загадочно и доверительно улыбается в ответ. Он знает: чем больше слухов, тем больше почтения, страха и в конечном итоге денег. Поэтому в современной российской истории практически нет событий, к которым - с точки зрения общественного мнения - не был бы причастен Павловский. Ему приписывались очередное (1996) возвышение Чубайса, победа и отставка Ельцина, отставка Степашина, назначение Путина в наследники, разгром Лужкова-Примакова, развязывание второй чеченской войны, создание партии “Единство”… Последние акции, впрочем, он якобы провернул в соавторстве с Березовским, который тоже, как известно, был виноват во всем (особенно пикантно во всей этой истории то, что Березовский и Павловский друг друга терпеть не могут - тесно двум демонам в одной стране!). Глеб Олегович, по нашему глубокому убеждению, не причастен лично ни к единому политическому проекту и ни к одной кампании последнего времени. Он сам в одном откровенном интервью заметил: “В обществе существует запрос на всемирный заговор, на фигуру абсолютного манипулятора”. В другой статье, еще более откровенной, Павловский вскрыл и причину такого запроса: догадка людей о манипуляторе - на самом деле их догадка о собственной манипулируемости.

Заговора ищут те, кто готов в нем поучаствовать… На этом наш герой и сыграл, всячески способствуя формированию собственной репутации Великого и Ужасного. Хочется, согласитесь, чтобы у Всего Этого был конкретный автор… На деле Павловский ничего не конструирует - у него просто нет такого инструментария. Он лишь предвидит, подчас весьма точно. Так что Россия действительно развивается по его сценарию, намеченному еще в конце семидесятых. Другое дело, что сценарий этот Павловский не навязал ей, а предугадал. И для догадки этой нужно было только одно - достаточная степень свободы от интеллигентских предрассудков. Одинаково чужой для партократов и диссидентов, Глеб Олегович оказался единственным, кто предсказал путь России - от империи черз десятилетие развала к новой государственной структуре и новой имперской идеологии. На исходе семидесятых в России народилось сразу несколько самодеятельных социальных мыслителей: тут и Борис Кагарлицкий, ныне подвизающийся в “Новой газете”, и Сергей Кургинян, режиссер, говоривший так, что никто не мог его понять… И Павловский, учение которого оказалось всесильно - потому что верно. ВЫДАВИТЬ ОДЕССИТА Глеб Павловский родился 5 марта 1951 года в семье инженера-строителя. Школу он закончил с отличием и без проблем поступил на истфак Одесского университета. Там, одержимый бесом организаторства и стремлением чем-либо руководить, он с несколькими друзьями создал кружок СИД (Субъекты Исторической Деятельности). Молодые люди, как многие в те годы, мечтали об истинном социализме, равенстве и братстве. Для начала решили поселиться вместе, в коммуне. “Коммуна пала из-за пришедших в нее девушек”, - комментировал впослелствии главный Субъект. Затея кончилась романом Глеба с единственной девушкой в СИДе – Ольгой Ильницкой, а потом и браком, против которого активно возражала мама Ольги, работавшая прокурором. На свадьбе она прилюдно пообещала посадить будущего зятя, и случай вскоре представился. За хранение антисоветской литературы был арестован друг Павловского Вячеслав Игрунов – ныне, кстати, второй человек в партии «Яблоко». Вызванный на допрос Глеб во всем покаялся, дал показания против соратника и был отпущен. Игрунова, как водится, объявили невменяемым и отправили в психушку. Возможно, Павловского мучили угрызения совести – он до сих пор скромно именует себя «помешанным на моральной рефлексии». Не в той ли давней истории кроется причина ненависти “яблочников” к Павловскому? Скучная жизнь в Одессе с женой и малолетним сыном стесняла творческую свободу Павловского. (Тогда, кстати, будущему верховному манипулятору случалось и поголодать: широко известна история о том, как - постепенно освобождаясь от моральных ограничений - Глеб Олегович вызвал первую вспышку гнева со стороны жены, съев две банки консервов, составлявших НЗ). В 1976 году он подал на развод и уехал в Москву, бережно упаковав в чемодан портрет своего кумира – Че Гевары. Позже он изящно сформулировал причины отъезда – «ради смены биографической идентичности одессита». То есть выдавить из себя Бендера… ТЕНЬ ГЕФТЕРА МЕНЯ УСЫНОВИЛА Но столица не очень-то ждала молодого выпускника истфака. Несколько лет Глеб был рабочим на стройке (впоследствии перепробовал много занятий, вплоть до рубки леса), а в свободное время издавал самиздатский журнал «Поиски». Произошло его знакомство со многими представителями вольнодумной интеллигенции, в первую очередь - с историком Михаилом Гефтером. Павловский стал чем-то вроде ученика Гефтера и часто бывал на его подмосковной даче вместе с бывшей женой Ольгой, которая к тому времени успела побывать в психдиспансере и вторично выйти замуж. На Глеба Олеговича оказали большое влияние стиль Гефтера и сама тема его исследований – скрытые пружины советской политики. Похоже, он уже тогда мечтал быть одной из таких пружин, тайным советником и заодно всемогущим магом, изрекающим предсказания и одетым в черное. Гефтер так любил единственного, по большому счету, своего ученика, что порывался даже усыновить его. В то время Павловский вел жизнь романтика-революционера. На процессе над диссидентом Абрамкиным (нынешним издателем “Тюрьмы и воли” и тоже большим пассионарием) он запустил в окно суда кирпичом и во время бегства от милиции сломал ногу. Сам Павловский описывал этот период жизни так: «Живописная безбытность диссидентства обернулась безвкусицей – погони, прятки, женщины, весь этот Дюма, за которого люди расплачиваются друг другом, во всем виня «власть». Новых идей никаких; уезжать из страны стыдно; дальше идти некуда. Звериное чувство тупика – закупоренность в собственной биографии. Я решил бежать из биографии». О тупике диссидентства говорили и писали в то время многие - отсюда же и черелда отъездов и самоубийств: империя казалась бессмертной, сопротивление - бесплодным, не нужным ни народу, ни, главное, самим сопротивляющимся. Андропов не так уж ошибался, отводя русскому инакомыслию два-три года сроку: не будь перестройки - новая имперская идеология сложилась бы уже тогда. Павловский лишь раньше многих почувствовал всю бесперспективность сектантской борьбы с собственной страной. Тогда же, видимо, зародилась и ненависть его ко всякого рода “фанатичным борцам”, фанатикам с горящими глазами - вплоть до нынешнего НТВ… Бегство из биографии, однако, вышло не столь уж добровольным: в 1982-м Павловский был арестован, снова во всем покаялся и вместо тюрьмы получил ссылку в Коми АССР. Собственно, покаяние его было никак не результатом трусости: он носился тогда с идеей “пакта власти и интеллигенции”, своего рода общественного договора. В ссылке он трудился на должности маляра и кочегараЮ время от времени посылая властям письма с рекомендациями, как спасти Советский Союз. Послания, как вспоминает Глеб Олегович, были довольно-таки истеричные: участковый их читал, хохотал и подшивал в дело. В начале перестройки Павловскому позволили вернуться к пустому месту – ни работы, ни авторитета. Диссиденты никогда не простили ему отступничества и неизменно подозревали в работе на КГБ. Сам он отвечал, что на «органы» не работает, однако не рекомендует огульно чернить “Контору”. “Путин принадлежал к элите КГБ, а не к тем, кто получал наслаждение от издевательств над людьми”, - заметил он как-то. Показной цинизм и интеллектуальный эпатаж были частью его нового образа – Павловский твердо решил стать «человеком при власти». Или, как раньше говорили, «евреем при губернаторе». “ЗНАЙТЕ, СУКИ, МЫ НЕ С ВАМИ” Некоторое время Глеб Олегович тусовался на Арбате, стремглав превратившемся в трибуну революционных неформалов. Там он свел знакомства с молодой интеллигенцией, ждавшей “Перемен!”. Павловский и сейчас дружит в основном с молодежью - с ровесниками ему скучно. Когда в 1987-м тридцатишестилетний историк затеял издание независимого журнала «Век ХХ-й и мир», диссиденты дружным хором обозвали это происками КГБ. То же самое говорили, когда немного позже появились информационное агентство «ПостФактум» (1988) и ТОО «Факт» (под руководством Владимира Яковлева), которое за деньги предоставляло нужную информацию. Потом, когда счет всем этим ТОО, ООО, «аналитическим» и «информационным» центрам был давно потерян, стало ясно, что причина всего – не «рука органов», а неукротимая энергия самого Павловского, который локтями расчищал себе нишу в обществе. Когда рухнул Советский Союз, ему, как и многим, казалось, что нет ничего невозможного. Мутную атмосферу тех лет воссоздал Виктор Пелевин в романе «Generation P», где с Павловского списан один из мелких персонажей – таинственный и многозначительный Фарсейкин. На какое-то время Павловский по инерции вписался в «митинговую политику», но быстро ее покинул. Сам он утверждает, что сделал это из нелюбви к массам, которыми «овладела дурная идея, и они, как стадо бизонов, несутся все в одну сторону». Уже тогда Павловский доказывал (в том числе и на страницах своего журнала), что начинать перестройку без новой концепции государства, с одной только идеей свободы, - самоубийство. Особенно в такой стране, как Россия, которая всегда существует “на грани превращения в хаос”. Глеб Олегович считал себя последовательным государственником и резко критиковал действия «антинародного режима» Ельцина – особенно расстрел парламента в 1993 году. Тогда он попытался сплотить единомышленников под лозунгом «Знайте, суки, мы не с вами». Когда это не получилось, ушел из «ПостФактума». Многим казалось, что его путь лежит прямиком в лагерь непримиримой оппозиции, но неожиданно все изменилось. Позже сам Павловский объяснял случившееся так: «Когда я почувствовал, что наше интеллигентное общество из ельцинизма обращается в тотальный антиельцинизм, у меня тут же возникла обратная реакция: дудки, не хочу пилить вслед за стадом». ФЭП НАШ НАСУЩНЫЙ В 1995 году Павловский создал Фонд эффективной политики и для начала занялся консультированием партии генерала Лебедя “Конгресс русских общин” на выборах в Думу. Партия с треском проиграла, но апломб консультанта был замечен, как и его нестандартные акции с извечной российской склонностью к провокации. Кстати, именно тогда Павловский придумал свой знаменитый впоследствии лозунг - “Есть такой человек. И вы знаете этого человека” (в сущности, прямой плагиат известного анекдота про чукчу, который вдруг увидел человека, во благо которого все). Впоследствии этот лозунг пригодился Лебедю в Красноярске. Еще в 1994-м Павловский запустил в органы информации утку о государственном перевороте, который якобы готовила группа ельцинских приближенных. Эта «версия №1», придуманная для раскрутки “Общей газеты”, наделала много шуму, и Глеба Олеговича едва не посадили за клевету. Однако вскоре талант создателя всевозможных «версий» был востребован на самом высоком уровне. В 1996-м фонд Павловского с легкой руки Игоря Малашенко был привлечен к созданию «положительного образа» президента Ельцина. То, чем занимался Павловский в этой роли, скоро получило название «черного пиара». Из предвыборной кампании, кроме бесценного опыта, Глеб Олегович вынес и знакомство с нужными людьми, в том числе с Татьяной Дьяченко и Михаилом Лесиным. “Тогда, в конце девяносто пятого, было два человека, считавших, что Ельцин избираем, и очень избираем. Чубайс и я”, - комментировал он впоследствии. После ельцинского триумфа Павловский по инерции продолжал обслуживать власть в ее схватках с олигархами. В 1997-м он запустил в прессу скандальную расшифровку телефонных переговоров Гусинского и Березовского, якобы строящих козни против президента. (“Олигархов у нас два, прописью - два, всех остальных придумали эти двое”, - говаривал наш герой). Вот как он оценивал заслуги главных олигархов перед российской свободой: «Всякий раз, когда веяло паленым, Гусинский с Березовский, убегая от выписанных на них ордеров, героически спасали девочку – российскую демократию. Выносили, так сказать, бедняжку из огня да в полымя – глухую, слепую и с перепугу обкакавшуюся». Разница между манипуляторами более чем очевидна: Гусинский и Березовский решали свои проблемы, тогда как Павловский серьезно озаботился созданием новой российской государственности. Ему “и рубля не накопили строчки” - по крайней мере, до самого конца девяностых. Когда расшифровка оказалась «липой», Павловский тут же открестился от нее, приписав авторство только что погибшему при загадочных обстоятельствах обозревателю «Общей газеты» Андрею Фадину (Фадин, давний друг Глеба Олеговича, попал в автокатастрофу на ночном, абсолютно пустом Кутузовском проспекте). Гусинский, однако, не забыл обиды: когда на одном из сайтов Интернета появилась база данных “Медиа-Моста”, выяснилось, что охранная служба этого свободолюбивого учреждения следила за контактами и разговорами Павловского куда более пристально, чем в свое время КГБ… Вскоре известность Глеба Олеговича сильно возросла - отчасти благодаря его бешеной активности в зарождавшейся русской Интернет-журналистике. Лично причастный к созданию “Вестей.ру”, создатель и главный редактор сетевого “Русского журнала”, ныне патрон “Страны.ру”, на которой то и дело появляются ненавязчивые “дезы”, - Павловский стал ключевой фигурой в отечественном Интернете. Заказы на его фонд так и сыпались. “Раскрутить при наличии денег можно любого, - говорил Павловский, - но избрать - только того, чей вектор совпадает с вектором развития страны”. На этот вектор, как уже было замечено, у Павловского было особое чутье. В 1999-м по совету Дьяченко удачливого политтехнолога привлекли к новой выборной кампании. Кремль нуждался в людях, свободных от интеллигентских комплексов. “ДОКОЛЕ, КАТИЛИНА?!” Тут Павловский сделал ход, удививший многих: с самого начала стал убеждать Семью, что Ельцин должен отойти от выборной гонки, уступив место премьеру Путину. Павловский пошел ва-банк – и выиграл. Многие приписали ему даже план победоносной военной кампании в Чечне, не говоря уже о блестяще проведенных кампаниях против партии Примакова-Лужкова. Увы, это не совсем так. На Глеба Олеговича просто не действует гипноз. А лужковско-примаковский гипноз был в то время силен чрезвычайно - в победе “Отечества” мало кто сомневался, вопрос был в сроках. Опасность нового тоталитаризма, рядившегося в борьбу против ельцинской коррупции, Павловский разглядел первым. Давая интервью в августе, он заметил: пока Примаков не дал окончательного согласия присоединиться к “Отечеству”, играть против Лужкова можно по правилам. - А если присоединится? - спросил корреспондент. - Тогда обычные картежные приемы уже не подействуют - надо начинать прыгать через стол, - улыбнулся Павловский. Прыжки через стол начались очень скоро, причем без прямого участия Павловского: дело борьбы против главных претендентов на престо взял на себя Сергей Доренко. Тем не менее Глеб Олегович сочинил и даже опубликовал несколько отличных фельетонов, в которых доказывал, что Лужков - это Катилина нашего времени и что его борьбы против Ельцина есть, в сущности, “легальный заговор”. Государство должен был спасти другой человек, и верную ставку на него Павловский опять-таки сделал раньше других. “Проект “Уходящий Ельцин” существовал года три, - рассказывал он впоследствии. - Путин рассматривался как возможный преемник с самого начала, но многих отталкивало его специфическое прошлое.”. Павловского - не отталкивало. Эта-то способность видеть главную опасность и панацею от нее обеспечила Павловскому звание почетного кузнеца путинской победы. Дошло до того, что и сам Владимир Владимирович остался в полной уверенности, что его победа – дело рук всемогущего политчародея. Авторы этих строк знают людей, которые всерьез уверяют, что и московские взрывы осени 1999 года - дело рук Павловского! Впрочем, на это сам Глеб Олегович ответил исчерпывающе: “Последствия тех взрывов были непредсказуемы. Нация могла сплотиться вокруг Путина, а могла во всем обвинить Кремль”… По счастью, грамотный аналитик был тогда на стороне Кремля. А не на противоположной. СЕКРЕТ УСПЕХА Теперь Павловского по праву можно было назвать «делателем президентов» – как английского графа Уорвика называли «делателем королей». В благодарность он получил от Путина давно желанную возможность влиять на кремлевскую политику. Начальником аналитического управления Администрации Президента был назначен ведущий специалист ФЭПа Симон Кордонский, а начальником информационного отдела главного управления внутренней политики Администрации – другой соратник Павловского, Максим Мейер. Каков главный секрет успеха Павловского? Сам он об этом скромно молчит. Знающие люди утверждают, что всему виной сочетание здорового цинизма с редким умением ориентироваться в информационном пространстве. Мало кто лучше Павловского умеет нагнетать напряжение в этом виртуальном мире и тут же разряжать его. Не случайно именно Сеть оказалась незаменима в деле столь любимого Павловским «вбрасывания» в СМИ компромата на того или иного деятеля. Сейчас Глеб Олегович стал настоящей телезвездой, много выступает в прессе и, по слухам, пишет какой-то эпохальный труд. Однако похоже, что на самом деле он неусыпно работает над плетением своей сети. Именно она может прокормить его, когда не очень склонный к благодарности президент решит, что ему надоели советы главного политтехнолога. Впрочем, и после этого Павловский - в отличие от Гусинского с Березовским - без работы не останется. Людей, желающих “раскрутиться с нуля”, в России всегда будет достаточно. А последние годы нашей истории наглядно демонстрируют верность главного закона Павловского (никогда, впрочем, не сформулированного вслух): личность в России успешно заменяется репутацией. А создавать репутации - в том числе собственную - лучше этого седого очкастого одессита не умеет пока никто.